Культура и традиции ненецкого народа. Национальные традиции ненцев как основа воспитания подрастающего поколения. Этнические и этнографические группы

По статистике в ЯНАО проживает порядка 42 тысяч представителей коренных народов. Это 8% от всего населения автономного округа. Наиболее многочисленная народность ненцы – почти 30 тысяч человек, ханты – 9,5 тысяч и селькупы – около 2 тысяч человек. Порядка 40% представителей коренных народов Ямала ведут традиционный кочевой образ жизни, это 16,5 тысяч человек.

У каждого народа мира есть свои особенности, которые для него - абсолютно нормальны и обыденны, но очень удивляют человека стороннего. Ненецкая культура сегодня воспринимается настолько экзотичной, что не верится, что в век высоких технологий где-то на , а именно так переводится слово "Ямал" с ненецкого, люди до сих пор живут в чумах и кочуют.

В стойбищах древние традиции предков бережно хранятся. Гостей и сейчас встретят в любом чуме по всем правилам ненецкого гостеприимства. О них «Комсомольской правде – Ямал» рассказали специалисты Ямало-Ненецкого окружного МВК имени И.С. Шемановского.

1. Приехав в стойбище, надо обойти все чумы и в каждом из них по правилам гостеприимства принять угощение. Если гости не зашли в какой-то чум, хозяин может обидеться.

2. Заходят в чум, взяв одной рукой за края покрытия чума и, повернувшись через левое или правое плечо (смотря в какую сторону «дверь» открывается), той же рукой положить край чумового покрытия на исходное положение. Стучать или предварительно кричать «Есть кто в чуме?» не принято. По дыму из трубы, по прислоненному бревну или длинному шесту к двери это можно самим определить.

3. Хозяйка обязательно пригласит вас к маленькому ненецкому столику, который называется толь. На высоком столе «норам» располагают кухонную утварь.

4. Хозяин чума, увидев вашу пустую чашку, будет вам подливать чай до тех пор, пока вы не перевернете чашку вверх дном.

5. Гостей – мужчин укладывают на ночевку от середины чума к священному шесту симзы. Гости – женщины, наоборот, располагаются от середины к выходу – ближе к свежему воздуху, подальше от копоти.

6 . По тундровому этикету большой оплошностью считается назвать взрослого человека по имени, в иных случаях это может быть воспринято даже как за оскорбление. Ко взрослым обращаются словом, означающим степень родства, по имени старшего сына или дочери.

7. Ненцы угостят строганиной, а могут и «разбить рыбу» резким ударом о стол. «Колотушка» - это та же замороженная рыба, например, муксун или омуль. Осколки рассыпавшейся, как хрустальная ваза, рыбы выкладывает на блюдо, но для обычных приемов пищи. Для гостей и по праздникам чаще готовят строганину.

8. У ненцев за столом нельзя петь. Примета гласит: «все пропоешь».

9. Помогать хозяйке убирать со стола, мыть или вытирать посуду не стоит. Считается, что такая помощь гостей может обернуться для хозяйки неудачей, стол ее обеднеет, а все удачи перейдут к гостье. К посуде не должны прикасаться ни мужчина, ни мальчик. По поверьям, от звона посуды вся дичь испугается и убежит.

10. Не принято у ненцев уходить раньше окончания трапезы. Если гости торопятся, хозяйка чума должна подержаться за край стола, иначе гости «унесут» с собой достаток ее семьи.

11. Построить дом – женская забота. За возведение домов у ненцев отвечает исключительно «слабый пол». Они же бывают и собственниками чумов, которые обычно получают в приданое от своих родителей. Тундровую ненецкую семью называют мяд тер («мя» - чум по-ненецки) – что в буквальном переводе, означает «содержимое чума» - домочадцы.

12. Очажный круг на полу чума издревле воспринимался как вход в подземный мир. Когда чум разбирали и поднимали очажный лист, то на этом месте оставалось пятно, по которому можно узнать о том, что здесь стоял чум. Второй раз на это же пятно класть очажный лист не разрешается, считается, что это поранит землю.

13. Территорию после себя кочевники обязательно очищают, а мусор сжигают. Опасным считалось оставить на месте бывшего чума хотя бы волосок или обстриженный ноготь. Под ним, как считалось, злой дух может погубить человека.

14. Дети в тундре играют клювами птиц. Традиционная ненецкая кукла нухуко сделана из клюва, который играет роль головы куклы, с пришитыми к нему разноцветными лоскутами сукна в качестве туловища. Куклы из утиного клюва - женщины, а из гусиного - мужчины. Любимая игрушка ненецких мальчиков - оленьи рога. Они представляют, что это настоящие оленьи упряжки, и носятся друг за другом, изображая гонки.

15. Только хозяйка может прикасаться к очажным шестам, к очажному крюку. Она разговаривает с пламенем, высказывает пророчества по треску дров, дыму, силе и цвету пламени.

16. Ненецкие запреты («хэвы ») очень строги. Детям и даже собакам нельзя рыть и как-либо повреждать землю, играть с огнем и водой (особенно бить по ней палками). Нарушение строго каралось осуждением сородичей. В народных пословицах и поговорках была заложена воспитывающая мудрость: «На охоте знай меру», «Яйца в гнезде руками не трогай - птица оставит их навсегда», «Руку на оленя никогда не поднимай», «За жизнь свою сам держись – никто за тебя этого не сделает».

17. Ненцы едят рога. Летом у оленей отрастают молодые, покрытые мехом рога. Они называются пантами и считаются деликатесом. Нечаянно обломанные в оленьей толчее или аккуратно срезанные, молодые рога сначала опаливают над огнем, потом скоблят и снимают с костяной части лакомый слой кожи.

18. Ненцы не едят грибы, потому что они считаются едой оленя.

19. Во время каслания перерыв для утоления жажды и питания оленей делается в среднем через 25 км, летом, через каждые 5 км.

20. В тундре хозяева стараются не отпускать гостя без подарка. Мужчинам дарят ножны с ножом, пояса, подвязки для мужской обуви (кисы), сорочку для малицы, кисет для табака или курительную трубку. Женщинам - чашки, полоски разноцветного сукна, колокольчики, бусы, цепочки, серьги, платки, выделанные оленьи лапы, песцовую шкурку, кусочек бобрового меха. Детям - игрушки или вещи ровесника.

Ненцы – самый многочисленный среди малых народов Севера. Самоназвание этого народа происходит от слов ненэць –человек, ненэй ненэць – настоящий человек. Официально употребляемым термином стало в 1930 году. До этого времени их называли самоедами или самоедами-юрками.

Термин самоед вероятнее всего произошел от saam-jedna – земля саамов. передвижения и формирования этого народа не только интересна и насыщенна большим количеством информации, но до сих пор не найдены ответы на все вопросы. Именно это и служит толчком к изучению, как и где живут ненцы.

Из истории появления и формирования народа ненцы

Ненцы – потомки древнего самодийского населения южно-сибирского происхождения. Их прародиной считаются северные отроги Саяно-Алтая. Во 2 – 4 веках новой эры самодийцы вынужденно мигрировали под натиском кочевников гуннов на север, дойдя до тундры и таежных районов Заполярья и Приполярья. Они шли разными путями – по восточным склонам Урала, по Заболотью и Томскому Приобью. Это были переселенцы первой волны, которые и сформировали постепенно новый народ.

Следующая волна самодийцев покинула Северный Алтай под давлением тюркских племен и ушла в тундру в 9 веке новой эры. Путь на север шел по правым притокам Оби. Затем они разделились, часть переселенцев ушла вверх по реке Таз, где стала основой энцев . Другие шли вдоль рек Аган и Пур. Они также приняли участие в формирование ненцев и лесных ненцев.

Самодийцы, расселяясь по северной тундре, застали там местное население, которому дали название сихиртя. В своих преданиях они описывали аборигенов как людей маленького роста, живущих в землянках с единственным отверстием в крыше, которое было и дымоходом и дверью. Эти люди промышляли охотой на оленя и морского зверя, рыбалкой. Существует теория, что самодийцы не только воевали с аборигенами, но и вступали с ними в брак, т.к. не могли создавать семьи внутри одной родовой группировки. В результате этого местные малочисленные народы были полностью ассимилированы пришельцами.

Где живут ненцы на территории Руси

Северные территории в сферу интереса и влияния русского народа попали еще до полного формирования народа ненцы . В старинных документах самодийские народы и ненцы назывались общим словом самоеды . «Повесть временных лет» 11 века – первый письменный документ, в котором есть информация об этом народе, его языке, месте и соседях. Территории, заселенные ненцами, в состав Российского государства вошла в 1594 или 1595 году после походов Ермака, присоединения Сибири к России и строительства Обдорского острога. Это открыло царскому правительству и русским купцам дорогу в тундру от Ямала до Таза.

Где живут ненцы в Российской Федерации

В настоящее время ненцы занимают очень большую территорию Севера России и Западной Сибири. Они проживают в Ненецком автономном округе Архангельской области (образовался в 1929 г), Ямало-Ненецком и Ханты-Мансийском округе (Тюменская область, 1930 г), Таймырском округе (Долгано-Ненецком) Красноярского края (1930 г).

Все современные ненцы делятся на 2 этнографические группы, которые говорят на разных диалектах ненецкого языка:

1. Тундровые ненцы составляют 0,9 от всей численности народа. Основное занятие – оленеводство.
2. Лесные ненцы в регионе Обско-Енисейского водораздела. Занятие – рыболовство, охота, разведение вьючных оленей.

К народу ненцы примыкает народность колвинцы, проживающая в районе реки Колвы. Эта группа появилась в 19 веке в результате браков между женщин-коми и мужчин-ненцев. Они говорят на одном из диалектов языка коми.

Где живут ненцы – география

Ненцы в Росси живут и в Европе, и в Азии:

• В Европе между Белым морем, восточное побережье, и Уралом. Выделяется несколько районов-«тундр». На западе – Канино-Тиманская тундра, которая занимает полуостров Канин и тянется на восток до острогов Тиманского кряжа. Между Печерой и Тиманским кряжем лежит Малоземельская тундра. К востоку от Печеры и до Уральского хребта находится Большеземельская тундра.
• В Азии ненцы занимают Гыданский, Тазовский и Ямальский полуострова. Они живут в бассейнах рек Пур и Таз, в низовьях Енисея и Оби.
• В Северном Ледовитом океане на островах Вайгач и Колгуев.

Культура, традиции, быт

Информация о том, где живут ненцы, необходима для полноценного знакомства с этим самобытным народом, сумевшим в разных жизненных катаклизмах сохранить свою индивидуальность, уникальность и культуру, небольшие различия в которых определяются конкретными географическими характеристиками места проживания.

Разделение территории проживания на несколько административных образований не помешало сохранить этому народу свою целостность, общие традиции и язык. Интересно отметить, что при отсутствии собственной государственности, изменениях в письменности, которая создавалась искусственно (в 1932 году на ненецком языке писали латиницей, а с 1937 года – кириллицей), около 80 % ненцев считают ненецкий язык родным, а пятая часть говорит только на этом языке.

Основной вид деятельности – табунное оленеводство, помимо этого разводят и вьючных животных. А вот для верховой езды мелкие северные олени не пригодны, т.к. у них слабый позвоночник. Древний ненец говорил так: «… за оленями пешком ходил, с осени до весны ходил, с весны до осени ходил. Никогда на оленях не ездил». Постепенно появились оленьи упряжки, которые соседствовали с собачьими упряжками аборигенов. Олень давал ненцам все необходимое для жизни – пищу, одежду, транспорт, жилье.

Именно оленеводство определило кочевой и вид жилья – чум, который легко собирался и устанавливался на новом месте. Летом семья или несколько семей (род) двигались за стадом на север, где меньше назойливой мошки, а зимой в сторону лесотундры на юг.

Другой исторический вид деятельности – рыбная ловля (летом) и охота:

• На пушного зверя с помощью капканов, ловушек и огнестрельного оружия.
• На диких оленей охотились загоном, на водных переправах или с помощью прирученного оленя-манщика.
• На морского зверя и оленей охотились с помощью скрадных досок, которые устанавливали на лыжах.
• В период линьки добывали птиц – белую куропатку, гуся, глухаря.

Эти виды деятельности принадлежали мужчинам, женщины выделывали шкуры, шили одежду, украшая ее меховым орнаментом, мозаикой из кожи и меха, бисером. Они плели украшения и вышивали подшейным оленьим волосом.

Прошлое и настоящее этого народа овеяно мифами, легендами и сказаниями, в которых наряду с действующими героями функционирует и сам сказ, одушевленное существо называется лаханако (переводится как словечко).

Противоречий между описаниями путешественников и исследователей от 15 века до наших дней и мифами этого древнего народа еще очень много. Зная, где живут ненцы, их современные обычаи и образ жизни, можно продолжить изучение истории становления и развития этого народа.

В последнее время, все больше проявляется такая тенденция, как повышение интереса к истории своего края, истории округа.

В результате развития нефтегазового комплекса, сегодня на земле Ямала живут и трудятся представители 80 национальностей. И очень важно, чтобы приезжие носители современной цивилизации с уважением относились к древней уникальной цивилизации коренных жителей этой земли. А психологию народа, его духовный мир, нравственность невозможно понять, подробнейшим образом не изучив, не осмыслив обычаи, по которым жили многие поколения. Традиции -- это своеобразный источник знания истории и культуры любого народа.

Суровые природные условия Севера сформировали совершенно особое мировоззрение, быт, уклад жизни, которые легли в основу самобытной уникальной культуры, объединившей человека и его среду в единое неразрывное целое. Вполне очевидно, у народов связанных единым происхождением, общими природными условиями, всегда есть много общего в укладе жизни, хотя и присутствуют некоторые локальные различия.

Так, жизнь в суровых условиях Севера выработала и воспитала у северян такие качества как осторожность, наблюдательность, замедленность действий связанная с тщательным обдумыванием для принятия решения.

Почти все этнографы отмечали удивительную способность ненцев ориентироваться на огромных расстояниях, причем как в знакомой, так и незнакомой местности. Они, с детства оказываясь лицом к лицу с суровой северной природой, в силу необходимости, вырабатывали в себе навыки ориентировки в самых разнообразных условиях, заимствовали опыт у старших. Так, например, ненцы безошибочно ориентируются в темной ночи по звездам -- в нужное место и назначенное время их всегда приведет Нэрм нумчы -- Полярная (Северная) звезда. Ненцам знакомы и названия других созвездий. Ненцы свободно могут найти дорогу в чум по снежным застругам. По следам оленьей упряжки легко определяют время и направление путника.

Таким образом, накопленные знания в области географии и естествознания северяне использовали при нахождении нужного направления в любую погоду.

И именно среда обитания, природа, обусловили как образ жизни, так и хозяйственную деятельность коренного населения Севера. В основном, хозяйство северян было комплексным, включающим такие виды деятельности как оленеводство, рыболовство, охотничий промысел. Но в зависимости от места обитания, выделялась ведущая отрасль. Так, сегодня, невозможно представить ненецкую культуру без оленеводства. Именно оно определило образ жизни этого народа, сформировало как материальную, так и духовную его культуру. Ведь олень дает человеку все: пищу, одежду, обувь, жилье, возможность передвигаться по огромным тундрам. В свою очередь, занятие оленеводством обусловило и кочевой образ жизни ненцев. У тундровиков размеры стад гораздо больше, и больше протяженность маршрутов. В марте - апреле начинается движение оленьих стад на Север, в мае достигается место отела, где одновременно производится подсчет поголовья. Пополнившись молодняком, стада продолжают свой путь. Летние месяцы стада проводят на морском побережье, где прохладные ветры отгоняют комаров и гнус. в ноябре -- декабре тундровые ненцы выходят к своим зимним стойбищам. Именно кочевой образ жизни, суровые климатические условия обусловили создание уникального переносного жилища -- чум. Чум -- конусообразная палатка, основу которой составляют прочные шесты, установленные по окружности вершинами один к другому в виде конуса. Покрытия для чумов (нюки) шьют из оленьих шкур. Для летних чумов, в качестве покрытия использовалась брезент. Выбирают место для установки чума и собирают чум всегда женщины. Зимой они ставят его за час, а летом за полчаса. Издавна в тундре существуют постоянные места для чумов и строго определены места кочевий -- древние дороги, по которым ведут аргиш, а остальное пространство оставалось под пастбища оленей и других обитателей тундры.

У ненцев особое отношение к огню: они не разведут костер на случайных местах, а только там, где в нем есть жизненная потребность. Огонь разрешается разводить в чуме, на кладбище и по краям стоянки оленей в комариную пору. И больше на всем протяжении огромной тундры нигде не заметишь следов огня.

Его почитали, оберегали, перед ним преклонялись. Говорят, что огонь без присмотра -- враг человека. А если рядом с ним находится человек, тогда он друг и помощник. Из-за глубокого уважения к источнику тепла в тундре запрещается перешагивать не только через потухший костер, но даже через золу, дабы не осквернить его. Поэтому местному населению не всегда понятно пренебрежительное отношение к огню людей относительно недавно поселившихся на их землях. У них многое связано с огнем. По тому, кто и как разводит костер, можно определить, что это за человек. Говорят у доброго человека с чистой, открытой душой костер будет гореть ярким пламенем. А у того, чья душа черна, как сажа, и характер дурной, костер будет дымным.

Огню так же приписывались целебные и очистительные свойства. Огонь же считался и источником магической силой женщины. Бросая кусочки пищи в огонь, она откупается от злых духов, тем самым, охраняя дом. Считалось, что огонь способен уберечь от темных сил оставленного в люльке ребенка. Народные обычаи запрещали плевать на огонь, бросать острые предметы, ворошить его железными изделиями (например, кочергой). Огонь живой, у него как у человека есть душа. Женщина хранительница родового огня -- не дает погаснуть костру как символу жизни. Пока в чумах горят костры -- жизнь продолжается.

Определенные традиции сформировались у коренных северян и по отношению к представителям животного и растительного мира. Ведь именно от сырьевых продовольственных ресурсов зависит жизнь человека в тундре, Северяне бережно чтут природу родного края, чтобы сохранить ее для будущих поколений. Поэтому сложились традиции, полностью устраняющие потребительское отношение к природе, ее дарам. Они просты, понятны и убедительны. Например, у ненцев не принято заниматься заготовкой на зиму грибов и других продуктов, кроме жиров. Кстати, ненцы никогда не употребляют в пищу грибы. По-видимому, когда-то заметив, что олени очень любят грибы, сочли, что разумнее не отнимать у них это яство, тем более что грибной период в тундре длится всего несколько дней. Да и не всегда бывает изобилие грибов, чтобы их хватило и оленям и людям. Именно забота об оленях закрепила у ненцев многие привычки бережного отношения к природе. Ненец зря не сорвет ни одной травинки. Поэтому невозможно встретить в тундре человека, который бы нарвал яркий букет полевых цветов. Ненецкие женщины и дети собирают только чайные растения (куропачьи ножки, листья-ноготки, цветки воробьиной ягодки др.), а также багульник как средство, отпугивающее насекомых. Немногие виды растений используются в медицинских целях: некоторые виды ягеля, лопух тундровый, листья брусники, багульник, березовые и ивовые наросты -- чага, из которых готовят настои для применения в лечебных и гигиенических целях. Следует отметить, что ни одно из названных растений не входит в рацион питания оленей, кроме ягеля (его виды используются в редких случаях, в небольшом количестве). В качестве лечения у ненцев издавна стал применяться способ исцеления путем внушения, иглоукалывания, прижигания чагой. А для снятия головной боли используют тугие повязки вокруг головы в области висков .

Как жители тундры, так и жители тайги, кроме оленеводства занимались охотничьим и рыбным промыслом. Но добывали рыбы, зверя, птицы ровно столько, сколько было необходимо семье. Издавна у коренного населения не принято было готовить пищу впрок. Свежее мясо и рыбу могли добыть в любое время. Этим объясняется осуждающее отношение к тем, кто добыл сверх необходимого. Можно сказать, что много полезного и вполне приемлемого для практического применения в современных условиях накоплено опытом северян в использовании природных богатств. Так в основу охоты на птиц и пушного зверя опять же лежит принцип целесообразности. Издавна не принято стрелять в линных гусей. Охота на них могла быть организована пешим способом, на легковой нарте, или на веслах. В таком поединке добычей охотника могли оказаться самые слабые в беге птицы, которые еще не окрепли и не смогли бы перенести долгие перелеты в теплые края. У коренных жителей не принято разорять птичьи гнезда. Если брали из птичьего гнезда яйца, то часть всегда оставляли.

Отсутствуют элементы расточительства и в охоте на зверей. Обычай запрещал добывать в непромысловое время, отстреливать молодых особей и беременных самок, а накануне промысла охотник должен был совершить ритуал, направленный на установление нормальных отношений с хозяином тундры (первая добыча жертвовалась ему в качестве подарка). В основном при охоте на пушного зверя использовался способ загона. Его применение позволяет нарушить покой в каком-то микроучастке, при этом в кругу загонщиков часто оказываются те особи, которые обладают большим опытом уходить от преследования, но если это не удается, то они готовы жертвовать собой ради спасения более молодых и неопытных сородичей.

Принцип рационализма заложен и в рыболовном промысле. Обычай требовал ставить запоры с таким расчетом, чтобы сквозь них могла проходить рыбная молодь. Нельзя варить в одном котле осетра, стерлядь с налимом (т.е. зятьев с тестем). Осетр одна из самых крупных рыб реки Оби. До сих пор верят, что если осетра поймал зять, то эту рыбу нельзя трогать теще. Иначе зятю не будет удачи в рыбалке.

Определенные нормы поведения установились на промысловых угодьях. Обычай, запрещал селиться близ обжитого зверьми места, громко разговаривать, кричать и свистеть в тундре. Такие же правила поведения соблюдались на реке.

Коренные жители Севера все время жили в тесном контакте с природой, веками складывались их гармоничные взаимоотношения. Нарушение экологического равновесия, объективно вызываемое существованием за счет природы, сводилось к минимуму. Все это сыграло определенную роль в установлении определенного этикета. У северян издавна установлен ряд запретов, соблюдение которых для всех обязательно. Легко убеждают каждого такие высказывания:

* Не мучай зверя, животного, насекомого -- тебя могут постигнуть страшные мучения.

* Не стреляй из лука, не имея и не видя мишени -- твоя стрела может поразить тебя или другого человека.

* Не учись сквернословить -- плохие слова на твоем языке оставляют запах зловония.

* Не втыкай в землю железные предметы -- остроконечные копья без надобности, боль земли -- это боль сердца, и т.д.

Вообще же неотъемлемой частью психологии людей тундры стали надежда и вера в торжество справедливости. Во многих фольклорных произведениях, в мифологии северян отражена победа над злом. А чтобы поднять и укрепить дух человека, набраться сил перед трудным, ответственным делом, исстари приносят в жертву оленя. Например, в честь отправляющегося в дальнюю дорогу (на войну, опасную охоту)забивался олень.

Вероятно звенящие украшения на одежде, упряжке, также ценятся как средство, бодрящие дух человека. Они особенно помогают, когда он один идет или едет по тундре: мелодичный звон отводит навязчивые мысли, позволяет перебороть страх и стужу, боль и тревогу.

Отношения между людьми в тундре издавна складывались на принципах взаимного доверия. Жители тундры, имеющие избушки никогда их не запирали, орудия промысла оставались на местах промысла. Жители тундры, ведущие кочевой образ жизни, не имели потребности строить хранилища для своего имущества. Вот почему посреди тундры можно увидеть туго перевязанные нарты с поклажей (в них уложены зимние или летние вещи). Люди боялись воровать, т.к. знали, что об этом все равно узнают, и этот позор ляжет не только на самого вора, но и на весь его род. В такой же неприкосновенности оставались и места захоронений .

Очень своеобразны обряды захоронений у различных коренных народов. У ненцев умершего выносят из чума не через дверь, а, приподнимая полог чума возле того места, где он лежал. На кладбище умертвляли оленей, которые везли нарту с покойным, а все предметы, принадлежавшие ему при жизни (нарты, топор, чайник и т.п.) ломали и оставляли у могилы. Считалось, что в потустороннем мире они восстановятся и будут ему служить. Тело умершего, одетого в лучшие зимние одежды, помещали в деревянный прямоугольный ящик, головой на запад. У ненцев принят наземный вид захоронения. Местом для него выбирают сухие яры, на берегу рек, озер, высокие сопки. Рядом с могилой укрепляется в качестве шеста хорей с привязанными к нему колокольчиком, звон которого должен отгонять от покойного злых духов. По возвращению с кладбища все участники похорон проходят ритуал очищения, посредством окуривания дымом от сожженного на костре оленьего жира. Проводы усопших и поминки проходят без слез и причитаний. Для ненцев не характерно наживаться за счет наследства, оставленного умершим. Имущество достается, без всяких разногласий, старшему по возрасту. А уважительное почтение к памяти умерших подчеркивается почтительно произносимым словом «янгода» -- отсутствующий.

В основе религиозных представлений у коренных народов Севера лежат анимистические представления, т.е. вера в духов. Своих духов имели вода, огонь, ветер, а также чем-либо выдающиеся местности: сопки, камни, деревья. Духам обязательно приносили жертвы. Кроме этого (у ненцев, например) существуют и священные места. Между священным и жертвенным местом есть разница. Жертвенное место может быть фактически любое место, которое выбрано для принесения жертвы. Оно должно соответствовать определенным требованиям: находиться на возвышенности, иметь лиственницу, Когда жертвоприношения здесь перестают совершаться, это место возвращается в обычный ряд. А есть места священные, которые обладают особым каким-то статусом уже по определению. Они священны сами по себе, независимо от того, совершаются там жертвоприношения или нет. Здесь запрещено рубить деревья, ловить рыбу, брать воду, ночевать людям. Это место связано с представлениями о деятельности разнообразных духов. У ненцев нет традиционных народных праздников, но есть большие Дни радости: день рождение ребенка, приезд желанных гостей и родных и день создания новой семьи -- свадьба.

День рождение человека отмечается всего один раз в жизни после того, как оторвется пупок младенца. Это праздник для взрослых, а сам именинник до конца своей жизни ни разу не отметит день своего рождения. В честь такого события забивается молодой олененок, подарками и угощениями одариваются пожилые женщины, принимавшие роды. Долгожданный гость - вестник новостей и хороший собеседник, исполнитель неизвестных или давно забытых фольклорных произведений. По установившейся традиции гость не должен обойти вниманием ни одного чума в стойбище, а хозяева не должны отпускать его без чая и подарков. Правилам гостеприимства коренные северяне учат и детей. Они тоже дарят гостю - сверстнику подарки. Хорошим тоном уважительного отношения к гостю является и то, что в честь его приезда забивают оленя и готовят угощенье.

Днем радости является день создания новой семьи. Этот день отличается своеобразием обряда: в чум невесты приходит сват. Далее сват сообщает о своей миссии и чью просьбу он выполняет, называет предлагаемое количество оленей, пушнины за возмещение приданого невесты. Часто эту натуральную плату называют калымом. Это в корне не верно. При выдаче ненецкой женщины замуж учитывались два обстоятельства: первое - количество ее приданного, второе - ее самостоятельность и мастерство. Кроме того, плата за возмещение приданного невесты узаконена была и для поддержания взаимодоброжелательных отношений между семьями жениха и невесты.

Женщина, за приданное которой родители получили натуральную плату (оленей, меха), в течение всей жизни получает ежегодно от своих родителей одного оленя и одежду. Таким образом, ее родители никакой прибыли не получают, следовательно, неуместно плату за возмещение приданного называть калымом.

В последние десятилетия у северян появился ещё один праздник - День оленевода. Это профессиональный трудовой праздник. Проводится в феврале марте. Праздник, как правило, сопровождается спортивными состязаниями, имеющими прямое отношение к профессии оленевода: гонки на оленьих упряжках, ходьба на лыжах, стрельба, прыжки через нарты и т.п.

В настоящее время тундровые ненцы благодаря кочевому ведению оленеводческого хозяйства в полном объёме сохранили традиционный образ жизни и культуры.

Поселковые ненцы соблюдают семейно-бытовые обряды. В доме молодых ненцев можно увидеть священную куклу - покровительницу семьи, хозяйку чума. Многие женщины, родившиеся и выросшие в тундре, живя в поселках и городах, соблюдают табу -- запрет на разделывание и употребление в пищу некоторых видов рыб в определенные дни, поэтому осетра, щуку и разделывают только мужчины.

В погребально -- поминальной обрядности ненцев также произошли некоторые изменения. Еще лет десять - пятнадцать назад кладбища разделялись по этническому признаку. В настоящее время в городской среде приняты подземные захоронения на общих кладбищах. В похоронном обряде сохраняется много традиционных элементов: с покойником оставляет его вещи, приведя их в негодность, близкие родственники не изготавливают гроб, и не копают могилу .

И всего крайнего Севера населяют представители многих народов. Коренными среди них являются ненцы, селькупы и северные ханты. Сегодня к коренным этнографическим группам можно отнести старожильческое население коми-зырян и русских, их этнокультурное взаимодействие с автохтонным населением было интенсивным.
Титульными среди коренных народов являются представители самодийской группы уральской языковой семьи — ненцы (ненэць, ненэй ненэць). На территории округа выделяют две этнографические группы ненцев: сибирская тундровая и сибирская лесная. От других народов Крайнего Севера язык и культуру ненцев отличает монолитность (специфический диалект имеет лишь группа лесных ненцев, компактно проживающая в округе).

карта расселения ненцев

Вопрос о происхождении ненецкого народа остаётся дискуссионным. Большинство исследователей поддерживает точку зрения, согласно которой ядро современных северосамодийских народов, основные элементы их материальной и духовной культуры сформировались в результате синтеза самодийскоязычных (южносибирских по происхождению) пришельцев и автохтонов Заполярья (существование их отражено в ненецком фольклоре под названием сииртя, или сихиртя).

ОБЩАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Не́нцы (ненец. ненэй ненэче, хасово, нещанг (устаревшее — самоеды, юраки) — самодийский народ в России, населяющий евразийское побережье Северного Ледовитого океана от Кольского полуострова до Таймыра. Ненцы делятся на европейских и азиатских (сибирских). Европейские ненцы расселены в Ненецком автономном округе Архангельской области, а сибирские в Ямало-Ненецком автономном округе Тюменской области и в Долгано-Ненецком Таймырском муниципальном районе Красноярского края. Небольшие группы ненцев проживают в Ханты-Мансийском автономном округе, в Мурманской и Архангельской областях, Республике Коми.

Численность и расселение
Из коренных малочисленных народов российского Севера ненцы являются самым многочисленным. По итогам переписи 2002 года, в России жили 41 302 ненца, из которых около 27 000 проживали в Ямало-Ненецком автономном округе.
Традиционное занятие — крупностадное оленеводство. несколько тысяч ненецких оленеводов, держащих около 500 000 оленей, ведут кочевой образ жизни. Жилищем ненцев является конический чум (мя).

Названия двух автономных округов России (Ненецкий, Ямало-Ненецкий) упоминают ненцев, как титульную народность округа; ещё один такой округ (Таймырский (Долгано-Ненецкий) автономный округ) в 2007 г. был упраздён и преобразован в Таймырский Долгано-Ненецкий район Красноярского края.

Ненцы делятся на две группы: тундровые и лесные. Тундровые ненцы являются большинством. Они проживают в двух автономных округах. Лесные ненцы — 1500 чел. Проживают они в бассейне рек Пур и Таз на юго-востоке Ямало-Ненецкого автономного округа и в Ханты-Мансийском автономном округе.

везет ребенка из роддома

Теории этногенеза
Теория Страленберга
Ввиду наличия на территории Саянского нагорья племён, язык которых ещё в недавнем прошлом относился к самодийским, Страленберг высказал предположение, что самоеды Саянского нагорья являются потомками самоедов приполярной зоны, где они являлись аборигенами, что с севера часть самоедов под влиянием каких-то причин двинулась на юг, заселив Саянское нагорье.

Теория Фишера — Кастрена
Противоположную точку зрения высказал историк Фишер, который предполагал, что северные самоеды (предки современных ненцев, нганасан, энцев, селькупов и юраков) являются потомками самоедских племён Саянского нагорья, продвинувшихся из Южной Сибири в более северные районы. Это предположение Фишера в XIX в. было подкреплено огромным лингвистическим материалом и обосновано Кастреном, который предполагал, что в первом тысячелетии н. э., в связи с так называемым великим передвижением народов самодийские племена были вытеснены тюрками из пределов Саянского нагорья к северу. В 1919 году исследователь архангельского севера А. А. Жилинский резко высказался против этой теории. Основной аргумент — такое переселение потребовало бы резкой смены типа природопользования, невозможной в короткие сроки. Современные ненцы — оленеводы, а народы, проживающие на саянском нагорье, — земледельцы(около 97.2%)

Теория Г. Н. Прокофьева
Советский учёный Г. Н. Прокофьев, опираясь на теорию Фишера-Кастрена, внёс в неё необходимые коррективы. Согласно его предположению предками современных ненцев, нганасан, энцев, селькупов были не только самодийские племена Саянского нагорья, но также и некие аборигенные племена приполярной зоны, заселившие территорию Обь-Енисейского бассейна с древнейших времён.

В преданиях самих ненцев указывается, что когда их предки пришли на Крайний Север, они встретили там местное низкорослое племя сиртя, обладавшее некими феноменальными способностями, в частности, знавшее горное дело, и впоследствии «ушедшее под землю». Ряд исследователей связывали сиртя с носителями так называемой Усть-Полуйской археологической культуры.

Антропологический тип
В антропологическом плане ненцы относятся к уральской контактной малой расе, для представителей которой свойственно сочетание антропологических признаков, присущих как европеоидам, так и монголоидам. В связи с широким расселением, ненцы антропологически делятся на ряд групп, демонстрирующих основную тенденцию понижения доли монголоидности с востока на запад. Небольшая степень выраженности монголоидного комплекса фиксируется у лесных ненцев. Общая картина сопровождается дискретной, очаговой локализацией европеоидных и монголоидных черт, что объясняется, как межэтническими контактами, так и относительной изоляцией отдельных территориальных групп ненцев.

национальная ненецкая борьба Народ ненцы

РЕЛИГИОЗНЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ НЕНЦЕВ
Солнце, по старинным представлениям ненцев, женщина. Она растит травы, деревья, мох. Когда наступают морозы, солнце прячется от них - поворачивается вместе с небосводом и наступает ночь (полярная ночь). Луна воспринимается как плоская и круглая. Темные пятна на луне - ноги ирий хасава (лунного человека), туловище и голова, которого находятся на другой стороне луны.
В основе религиозных представлений ненцев лежат анимистические представления, т.е. вера в духов. Весь окружающий мир представлялся им населенным духами, которые принимали непосредственное участие в жизни людей, принося им удачу или неудачу в промыслах, доставляя радость и огорчения, насылая различные болезни и тому подобное.
Все путешественники и исследователи XVIII начала XX вв. утверждали, что у ненцев существовало представление о «верховном существе», которое носит название Нум. Этот Нум существо бестелесное, не имеющее никакого образа, являлось, согласно сообщениям исследователей, творцом земли и всего на ней существующего. Наиболее распространенный среди ненцев миф о мироздании повествовал о том, что сначала была лишь вода. Нум послал гагару. Она, нырнув, принесла ком глины. Ком стал расти, и превратился в землю. Затем были созданы все горы и реки, люди и животные. Слово Нум в ненецком языке означает погоду. Очевидно, верховное существо есть в действительности дух неба, светлое начало.
В этом мире тело становится «земляным» и превращается в черного блестящего жучка си. Черный жук си, личинка жука пуй и длинный земляной червь халы - считаются посланцами страны нга. Они обманчиво маленькие, когда выползают летним днем. Ночью же и зимой они способны предстать огромными чудовищами, все они - воплощение бога Нга.
Ужасы по поводу мира Нга обычно рассказывают шаманы, так как им приходится будоражить Подземелье. Каждую ночь человека одолевают посланники Нга, забирающиеся в чум и спящие тела. Когда человек засыпает, Нга незаметно влетает в его рот и человек заболевает. Нга охотится за людьми подобно тому, как люди ловят зверей, рыбу и птиц, Плоть больного или умирающего грызет червь смерти халы. Только шаман может видеть червя, которого посылает Нга, и сделав в больном месте надрез ножом, удалит его. Нга иногда именуется Си ив Нга Нися - Отцом Семи Смертей. Т.е., различные болезни смертельные как для людей так и для животных - представляются ненцам его детьми. Так детьми Нга считают Якдэйнга (Чесотка), Мерюнга (Оспа), Ходэнга (Кашель-туберкулёз), Синга (Цинга), Хэдунга (Болезнь убивающая в одну ночь всех людей и оленей) и т.д.
Ненцы считают Нга тоже участником Сотворения всего существующего на земле. Только Нум создал всё светлое, чистое, разумное и полезное для людей, а бог Нга - напротив, все злое, нечистое и вредное.
В каждой твари, созданной на земле, угадывается нечто от Нума и нечто от Нга, но сложнее других пришлось тем, кому соТворцы уделили особенно много внимания - человеку и собаке, вернее только человеку, потому что собаку ни Нум, ни Нга изначально не создавали. Она «произошла» из человека. На этот счет существует несколько ненецких притч. Версия одной из притч звучит так: «Созданные Нумом, в одно время человек и собака жили отдельно. У собаки была одежда, а так же грузовая нарта, где хранилась пища. Однажды собака взяла и съела всё в один день, не заботясь о будущем. Тогда Нум рассердился и сказал: «Ты совсем не умеешь жить самостоятельно, иди к человеку и живи с ним». Тогда же Нум сделал так, что собака перестала говорить почеловечески».
По ненецким преданиям, именно по вине забывчивой собаки, человек попадает во власть Нга на время, которого достаточно, чтобы быть съеденным, оплеванным или осыпанным пеплом (т.е Нга успел совершить свой ритуал). И тогда человек становился смертен (подвержен «болезням»), т.е. принадлежит в равной мере Верхнему и Нижнему мирам.
Собаке же теперь предстоит исполнять особую миссию.

маленький оленевод Народ ненцы

Мир Преисподней велик, а посланцы его способны проникать (как правило, ночью), в мир людей, причем в самых различных обличьях: стая волков, смертельные болезни, разрушительные стихии. И тут в чуме им противостоит собака, охраняющая «дыру», служащую переходом между Нижним и людским миром.
Когда на стойбище приходит одна из дочерей Нга - болезнь Синга (Цинга), ей в жертву приносят собаку. Собака к тому же считается помощником человека, хорошим пастухом, способным самостоятельно собрать и пригнать стадо оленей к стойбищу.
Следовательно, собака - не мрачный образ. Просто ей досталась вполне собачья судьба - сторожить «дыру».
Итак, Нум и Нга - это две могучие силы, ведущие между собой войну.
Существует легенда, согласно которой, однажды Нга обратился с жалобой к Нуму на то, что в темноте под землей в поисках выхода часто натыкается на острые углы семи слоев вечной мерзлоты. Нум, не желая портить отношения с Нга, с которым он, согласно легенде, находился в родственных отношениях, уступил луну и солнце. На земле наступила тьма. Люди, животные и птицы могли пользоваться только скудным светом небесных звезд, натыкаясь в темноте на деревья, проваливаясь в ямы. Люди начали приносить жертву на святых местах, умоляя Нума вернуть свет людям.
По подсказке одного из богов, небесный владыка Нум сумел хитростью вернуть Солнце из подземелья и настал день. С той поры продолжается борьба Нума и Нга за обладание светом.
Спор о том «Кто есть первый» Нум или его извечный соперник Нга, проходит в мифологии от Сотворения до пересотворения, охватывая каждый год, день, человека, вещь. Этот спор и вызывает столкновение, в которых гибнет земля (переполненная «болезнями»), скрывается Солнце (в темнице Нга), рождается и умирает человек.
Сменяется череда суток, а человеческий век постепенно перетекает с востока на запад. На востоке располагается обитель Нумa, откуда приходят души людей, на западе - страна Нга, куда они, покинув человеческое тело уходят.
Образ Нумa связывают и с Южным Небом, часто противопоставляемым небу Севера, владыкой, которого является могущественный бог Нгэрм. И если с образом Нумa связано оживление природы, то с Нгэрмом её застывание, т.е. наступление зимы. В круговороте природы Нгэрм играет ту же роль, что и Нга в круге жизнисмерти человека.
В сонме ненецких духов, есть лишь один, с которым не в силах совладать сам Нум. Его имя - Хэбидя Хо Ерв (Хозяин Священной Берёзы).
Он живет в дупле семиствольной березы. Через каждые две тысячи он поднимает свою березу, и изпод её корней разливается по земле вода великого потопа. «Большой водой» Хэбидя Хо Ерв моет землю на которой распространилось слишком много болезней. Потоп продолжается семь дней. В это время не светит Солнце, гибнут люди и звери. Затем они появляются вновь и вновь живут две тысячи лет.
Не менее популярным ненецким богом является Явмал (Явмал Ирико) - Истоков Рек Старик, Вод края Дед, Моря края Дух. Во многих легендах он представлен как наследник Нумa. По одной из легенд, Нум делает героя богом средней земли, предписывает ему всю жизнь «сидеть на верхней Оби», дарит крылатого коня и нарекает его именем Явмал. Во власти Явмала, как бога Верхнего (Теплого) моря (имеется в виду река Обь), состоят и живые вешние воды, и разрушительное половодье. Его волей предопределяется приход на Землю и доброго тепла и страшной жары. С этим связаны посвящаемые Явмалу жертвоприношения в пору половодья, а также в сезон, когда «оленям бывает жарко». В те годы, когда в тундру приходит «большая жара», ненцы бьют по воде саблями и увещевают Явмала ослабить зной, после этого «за ночь становиться холодно».
К Явмалу, являющемуся к тому же хранителем благополучия всех людей, живущих «на великой воде» (реке Обь), часто обращались и за содействие в морском промысле.
Обычно жертвоприношения Явмалу совершались весной и летом. Но ни сама по себе вода, ни жара не являются стихией Явмала. Он только посредник между Землей и Небом.

старик и тундра Народ ненцы

Язык
Ненецкий язык относится к самодийской группе уральской языковой семьи и состоит из двух диалектов — тундрового, который распадается на западные и восточные говоры, различия между которыми не мешает взаимопониманию, и лесного, отличающегося своеобразием фонетического состава, что затрудняет языковой контакт с носителями тундрового диалекта. Лесной диалект также делится на ряд говоров.
Ненец (ненэч) в переводе с ненецкого означает «человек».

Кухня
Местные жители получают мясо и жиры для питания благодаря оленеводству. Оленина — довольно вкусное, нежное мясо, с некоторым привкусом дичи. Это мясо подвергают часто посолу — простейшему способу консервирования для его хранения на продолжительные сроки. Солонина применяется в любом виде: сыром, копчёном, вяленом. В рационе ненцев есть и экзотические блюда, например свежая печень, почки, кровь оленя, копальхен. Изысканными блюдами являются языки, сердце, сычуг.

Необходимость выжить в суровых условиях Крайнего Севера приучила его жителей питаться сырым мясом с кровью. Это не только лакомство, но и потребность организма в витаминах, особенно С и В2, а их в оленине достаточное количество. Поэтому ненцы никогда не страдают от цинги.

Кроме оленины, здесь используются говядина и свинина, мясо морского зверя, а также пресноводная рыба: сиг, щука, нельма. Её, в основном, подвергают варке или тушению.

Жители оленьих стойбищ очень любят мясо оленя, жаренное на закрытом огне — что-то наподобие шашлыка, но не замаринованного. Излюбленными блюдами у ненцев являются строганина из сигов, оленины, печени, суп с мукой, блины с кровью, мясо тушёное с макаронными изделиями.

На гарнир предпочитают макаронные изделия; рис, овощи потребляются крайне редко.
Любимым напитком населения Севера является чай, а также компоты и морсы из брусники, морошки, черники, кисель из крахмала и ягодного сока.
Хлеб предпочитают больше ржаной. Народ ненцы

Хозяйственная культура
Основные занятия ненцев — это оленеводство, рыболовство, охота.
Оленеводство. Ненцы с давних времён называют себя «детьми оленя». Вся жизнь их связана с оленем. В стаде выделяется вожак. Он самый красивый и крупный. Ненцы называют его «менаруй». Вожак никогда не используется в упряжке. Другие обученные олени предназначаются для езды на санях и перевозки грузов. Зимой используется от 3 до 4 оленей, а летом — от 4 до 5. Передовой олень отличается ростом, силой и понимает команду поздника. По-ненецки передовой олень — «нензаминдя». Также оленей различают по возрасту и полу. Бык — «хор», а тёлка — «яхадей». Телят начинают приучать к упряжке с 6 месяцев. Молодых оленей — самочек и самцов разделяют к концу первого года их жизни. Самых быстрых и выносливых оленей используют для езды в упряжках. Живут олени до 23 лет. Интересно то, что для езды используются только холостые олени. Они сильно отличаются по скорости бега и выносливости. Только за один день эти олени могут преодолеть с лёгкими нартами до 300 км. Но перерыв делается через каждые 25 км для отдыха, утоления жажды водой и питания оленей. Крупнотабунное оленеводство ненцев невозможно без ненецкой лайки.

Рыболовство. Ненцы — дети для рыболовства используют крючки, гарпуны и загороди. Взрослые же летом добывали рыбу сетями и неводами с лодок — колданок. Сети плетутся из конопли или тальникового лыка. Во время лова ненцы едят сырую рыбу. Зимой пробирают лёд и добывают рыбу с помощью морд, важанов и фитилей. Для приманки используются маленькие деревянные рыбки. Когда рыба подплывает, её колотят острогами.

ненецкие девушки

Одежда и обувь
Природные условия Ненецкого АО и Ямало-Ненецкого АО суровы. Поэтому для жителей округа хорошая одежда всегда представляла большую ценность. Зимой она должна защищать от жестоких морозов, летом — от гнуса. Малица — нательная меховая рубаха с пришитым к ней капюшоном и рукавицами. Она очень тёплая и хорошо защищает тело и голову от холода, оставляя открытым только лицо. Она шьётся и надевается мехом внутрь, к телу. Малица украшается меховым кантом. Летом ходят в старых малицах с откинутым капюшоном, а зимой в новых малицах. В них даже совершают поездки на короткие расстояния. Малица имеет капюшон — сава. С лицевой части капюшон стягивается ремешками.
К малице обязательно пришиваются рукавицы — нгоба. Их делают из лобных шкурок мехом наружу. Малица непременно подпоясывается поясом — ни. Его делают из кожи. Снаружи обшивают красным сукнами и двумя-тремя рядами медных пуговиц. Украшают пояс и подвесками из медных цепочек и ажурных блях. К поясу на цепочке пришивают ножны с ножом. В стужу, в пургу и при дальних поездках на дальние расстояния поверх малицы надевают меховой совик. Его капюшон обрамляется опушкой из песцовых хвостов. Совик бывает обычно белого цвета, но иногда его делают в шахматную клетку. Более сложной была женская одежда. Это распашная шуба — паны. Верхняя часть шубы делается из шкур с верхней части оленьих ног — камусов чёрного и белого цвета мехом наружу.
Нижнюю часть шьют из песцового меха ворсом вниз. К рукавам пришивают рукавицы. Украшают паны меховой мозаикой, кистями и кантами из цветного сукна. Полы шубы завязываются ровдужными шнурками. Поверх паны чехол из сукна с орнаментом. Верхнюю одежду подпоясывают длинными поясами из ткани, богато украшенными медью и кисточками. Женский головной убор — меховой капор сава шьётся отдельно. В отличие от мужской одежды он не скрепляется с шубой.

праздник оленевода у ненцев

Рабочие инструменты и традиционный транспорт
Рабочие инструменты.
В каждом чуме был набор инструментов: ножи, топор, шило и другие. Каждый мужчина был столяром, плотником кожевником, сетевязельщиком, скульптором и ювелиром. Каждый умел и мог делать всё сам: от нарт до скульптур духов и украшений. Из инструментов только топоры и пилы покупались у русских. Всё остальное изготавливалось самостоятельно.

женские гонки на оленьих упряжках Народ ненцы

Нарты.
Нарты — самое необходимое средство передвижения в тундре. Они ездят достаточно быстро. Они лёгкие и не загрязняют воздух, как автомобили и автобусы в городах. На нартах ездят и зимой и летом. В нарты запрягают оленей и управляют хореем. Хорей — это шест длинной до 5 метров, с костяным шариком на конце или железным наконечником. Хорей сжимают в левой в руке, а в правой держат повод. Упряжь украшается медными кольцами, колокольчиками и кистями. Со стороны это выглядит очень красиво и необычно.

Чум у ненцев
Все ненцы с древних времён живут в чумах. Для ненцев — это центр всей жизни семьи, который воспринимается как целый мир. Наверху у чума есть отверстие, оно соответствует местоположению солнца днём, а месяца ночью. Наклонные шесты, покрытые шкурами, соответствует воздушной сфере, которая окутывает Землю. Чем богаче была семья, тем был и больше по своим размерам чум. У бедняков чум остроконечный, а тупоконечный, наоборот, у ненцев с хорошим достатком. Чум сооружают из жердей. Для этого необходимо 40 шестов. Потом шесты покрывают полотнищами из оленьих шкур, которые ненцы называют нюками. Шкуры оленя сшивают в сплошные полотнища, а затем покрывают шесты. Для покрытия чума в зимнее время требуется от 65 до 75 оленей. С июня по сентябрь происходит переход с зимних нюков на летние. Диаметр чума достигает до 8 метров, в нём может находится до 20 человек.

Внутри чума каждый предмет и каждое место с древности имеет своё назначение. Центральной осью чума служит шест, который ненцы считают священным и называют — симзы. На нём помещают 7 голов семейных и родовых духов. У шамана в чуме симзы обязательно украшался с изображением священной птицы минлей. По симзы дым от очага поднимается к верхнему отверстию чума. Согласно легендам, по священному шесту герои улетали на битвы и военные подвиги.

За симзы находится священное место — «си». Только старшим мужчинам разрешается на него наступать. Для детей и женщин — это место запретное. На этом месте находится священный ларь. В нём хранятся духи покровители очага, семьи и рода. Так же там хранятся все семейные сбережения и реликвии, оружие и ларь с инструментами. Эти вещи доступны только для главы дома, а для других членов — неприкосновенны. Место «не» — для женщины, оно находится напротив си, у входа. Здесь она занимается всеми домашними хлопотами.
Посередине, между не и си, находится спальное место. В изголовье кладётся пояс с амулетами и ножом. Ложась спать, мужчина укрывается женской ягушкой. Летом спальное место отгораживают пологом из ситца. Полог используют только ночью, днём его аккуратно сворачивают в рулон и закрепляют подушками. Дети лежат рядом с родителями Дальше от симзы укладывались неженатые старшие сыновья, далее — старики и другие члены семьи в том числе и гости. В чуме очень дымно, но летом дым — хорошее спасение от комаров.

Чум часто перемещался вместе со своими владельцами с место на место. Поэтому в чумах нет ни кроватей, ни шкафов. Из мебели только есть маленький столик — толь и ларь. До появление передвижных электростанций для освещения чума применялись светильники. Они делались из чаш и наполнялись рыбьим жиром, в котором погружался фитиль. Позже появились керосиновые лампы. Для потряхивание снега с обуви и подола верхней одежды у входа в чум находится колотушка.

Для маленьких детей в чуме есть люлька. Раньше младенца помещали в люльку сразу после рождения, а вынимали только тогда, когда он начинал ходить. На дно люльки насыпали древесную стружку и сухой мох. Пелёнками служили шкуры оленя и песца. Ребёнок прикреплялся к люльке специальными ремешками. При кормлении грудью мать брала ребёнка вместе с люлькой. Такие люльки используются и сегодня.

На том месте, где умирал человек, ставятся особые могильные чумики. Чум в котором во время эпидемии умирал человек, становится могильным. В этом случае с вершины этого чума снимается жимовой железный обруч.

в ненецком чуме Народ ненцы

Правила жизни в чуме.
Для женщин.
В ведении женщины находится очаг. Только женщина может прикасаться к очажным шестам и к очажному крюку. Она же собирает дрова для очага, колет их, сушит у входа и разжигает огонь. Она разговаривает с пламенем, высказывает пророчества по треску дров, дыму, силе и цвету пламени. Всё пространство, кроме прихожей чума, находится под её покровительством.

Для мужчин.
Мужчина при входе в чум обивает снег с обуви и одежды колотушкой. Он снимает верхнюю одежду и оставляет её на нартах. Войдя в помещение, мужчина надевает домашние кисы и домашнюю малицу или женскую ягушку.

Для гостей. Гостей мужчин укладывают на ночёвку от середины чума к симзы. Гостей-женщин размещают от середины к выходу. Место, которое занимает гость, зависит от уважения к нему.

ненецкий гламур Народ ненцы

Несмотря на множество родовых священных мест на Ямале, Таймыре и в Ненецком автономном округе, издавна существовали центральные культовые места, общие для всего ненецкого этноса, такие, как Болванский Нос на Вайгаче, Козьмин переселок в районе р. Несь (Ненецкий автономный округ), Яв’мал хэхэ (Ямал), Сэр Ири (о. Белый), Минисей на Полярном Урале.
Наиболее почитаемыми среди ненцев были два камня-идола на Вайгаче — Вэсоко и Хадако (Старик и Старуха). Сам остров ненцами был назван «Хэбидя Нго» — священная земля. Святилище Вэсоко расположено на мысе Дьяконова. Одно из первых описаний этого священного места оставил шкипер Стивен Борроу в 1556 г. Он отмечал, что на мысу находилось святилище примерно из 300 идолов, сделанных грубо и примитивно, иногда они являлись просто палками с нарезками, обозначающими глаза и рот. Рты и глаза идолов и некоторые другие части были вымазаны кровью . В «Записках» Яна Гюйгенса ван Линсхоттена мы находим описание мыса на южном берегу Вайгача, на котором стояло около 300 идолов [Линсхоттен, 1915].
В 1826 г. святилище Вэсоко посетил архимандрит Вениамин, руководивший деятельностью миссии для обращения ненцев (самоедов) Архангельской губернии в христианство. По распоряжению Вениамина святилище Вэсоко было полностью разрушено, а идолы сожжены дотла. Несмотря на полное уничтожение самого почитаемого священного места, ненцы не раз делали попытки его восстановить. В 1837 г. биолог А. Шренк, побывавший на о. Вайгач, сообщал, что возвратившиеся на свои места самоеды избрали для жертвоприношений место недалеко от креста, воздвигнутого миссией архимандрита Вениамина, и снова поставили здесь своих деревянных идолов [Шренк, 1855]. А. Э. Норденшельд, посетивший Вайгач в 1887 г., также писал о ненецких идолах с кучей оленьих рогов и черепов, стоящих на вершине мыса в шестистах метрах от креста [Норденшельд, 1936].
В 1984-1987 гг. под руководством Л. П. Хлобыстина было проведено тщательное археологическое изучение этого культурного объекта. В 1986 г. Архангельская арктическая экспедиция Института археологии АН СССР под руководством О. В. Овсянникова обследовала памятник духовной культуры ненцев — святилище «Козьмин переселок» («Харв Под» — дорога в лиственничную чащу). В 1986-1997 гг. Морской арктической комплексной экспедицией (МАКЭ) под руководством П. В. Боярского были проведены исследования на о. Вайгач. На основе этих материалов была создана карта священных мест Ненецкого автономного округа.
Главная святыня Невэ-хэхэ-мать идол находится на севере о. Вайгач в верховье р. Хэхэяха, между озерами Янгото и Хэхэто. Судя по данным В. А. Иславина и А. А. Борисова самую высокую скалу с трещиной, напоминающей знак женского пола, ненцы называли «Невэ-хэгэ».

старый и новый вид транспорта Народ ненцы

В ХIХ-ХХ вв. проявляется активный интерес к священным местам на Ямале. В работе «Полуостров Ямал» Б. Житков дает описание почитаемого ненцами жертвенного места Яв’мал хэхэ — места поклонения разных родов, проживающих на Ямале.
Много времени и сил отдал изучению и описанию священных мест этнограф-исследователь В. П. Евладов, который организовал научную экспедицию совместно с Уральским Комитетом Севера в 1928-1929 гг. по тундрам Ямала. Им зафиксированы в основном все крупные культовые места ненцев. Также ему удалось посетить и описать главную святыню ненцев Сэр Ири (Белый Старик) на о. Белом. Ненцы называют его островом Белого Старика (Сэр Ири Нго). С древнейших времен этот остров являлся своеобразными .
В июле-августе 2000 г. при финансовой поддержке администрации Ямало-Ненецкого автономного округа была проведена этнографическая экспедиция в Ямальский район. Цель ее состояла в исследовании, фиксации и сборе сведений о священных и обрядовых местах, описании историко-культурных памятников, священных и культовых мест, национальных захоронений (паспортизация, учет, рекомендации по установлению границ охранных зон и создание карты священных мест).
Собранные материалы обработаны, проанализированы и составлена карта священных мест. Многие указанные на карте точки обследованы автором лично. Некоторые обозначения священных мест записаны со слов информаторов, проживающих на данной территории.
Священное место Сэр Ири находится в глубине острова Белый, в 25-30 км от пролива Малыгина. Оно, видимо, уже давно не посещается и кажется запущенным. В центре святилища расположена фигура высотой около 2-2,5 м. Вокруг валяются разных размеров бревна, возможно, это идолы. Время и погода сделали свое дело, некоторые из них разрушились под воздействием воды и ветра. Фигура Сэр Ири сделана из круглого дерева, мастер старательно обработал лицевую часть, намечена шея и переход в плечевой пояс, намечены небольшого размера руки, видимо, на этом месте были сучья дерева, что облегчило мастеру задачу. Нам часто приходилось во время экспедиций по Ямалу видеть подобную фигуру в священных нартах ненцев. При этом фигура Сэр Ири всегда была одета в малицу, однако в описаниях исследователей и путешественников мы не находим упоминания о подобном атрибуте этого образа. Хотя информаторы утверждают, что при жертвоприношении на Сэр Ири надевали шкуру жертвенного оленя (хан ты) (Яптик Я.) или медведя (сэр варк) (Худи В.).

По рассказам информаторов, на священном месте Илебямпэртя (о. Белый, мыс Малыгина, в 15-20 км от пролива) проводились жертвоприношения белого медведя или белого оленя. Шкурой жертвенного животного заворачивали центральную фигуру сядэя (идола). При нашем обследовании этого священного места свежих жертвоприношений обнаружено не было, но вокруг валялись остатки сгнивших шкур и кожи. Много черепов белых медведей и оленей было разбросано вокруг жертвенника, а возле центральной фигуры сложена целая гора из черепов.
Жертвенное место Ямал хэхэ я — место поклонения и жертвоприношений семи родов, проживающих на полуострове Ямал. По информации оленеводов, сюда может прийти любой человек независимо от рода и племени. Семь родовых жертвенных мест расположены на большом расстоянии друг от друга. Центральное священное место около 2,5 м в высоту и несколько метров в ширину. На всех жертвенниках обнаружены жертвоприношения. На каждом воткнуты разных размеров фигуры идолов, есть небольшие свежевырезанные сядэи, причем на их лицах видны следы оленьей крови, а также обнаружены священные шесты (симсы), на них привязаны разного цвета лоскутки ткани. Недалеко от жертвенников видны следы костра и обгоревшие поленья.
Сюр’ня хэхэ я расположено в 25 км от пос. Сюнай-Сале за небольшой речкой Харвута. Основу составляют пять лиственниц. Под ними располагаются несколько сундуков (ларцов). Всюду висят рога жертвенных оленей, ленточки разных цветов, много посуды. По легенде, которую рассказали жители поселка, на этом священном месте иногда появляется хозяйка и пугает людей, пришедших не для жертвоприношения, а для баловства. Женщинам вообще запрещено здесь появляться. Народ ненцы

Священная нарта Харвута хэхэ хан расположена на высоком берегу реки Харвута. По-видимому, она стоит здесь уже давно, поскольку часть ее ушла под землю. Нарта трехкопыльная, серо-зеленоватого оттенка, в некоторых местах заросла желтовато-белым мхом. На нарте стоит ларец, правая часть которого разломана. Вокруг валяются доски от ларца и кусочки бересты, возможно, раньше в нее были завернуты культовые предметы. В нарте обнаружена культовая скульптура размером 50 см. Четко обработана лицевая часть, обозначена шея, книзу фигура становится узкой и проработана меньше. При обследовании священной нарты были обнаружены еще две культовые скульптуры: одна около 25 см, скорее всего мужская (фигура разрушена временем и нет четких контуров), вторая около 30 см, более сложная по обработке, очень четко проработана лицевая часть, обозначены шея и плечевая часть. Скорее всего, это женская фигура, поскольку очень подробно проработана нижняя часть тела: ноги, талия. Мастер не без интереса отнесся к проработке женских гениталий.
Хэбидя то хэхэ я расположено в 15 км от пос. Сюнай-Сале, на высоком берегу большого озера. Раньше это культовое место очень часто посещали оленеводы, перегонявшие стада оленей с Хэнской стороны на летние пастбища на Ямал. Но несколько лет тому назад это место было частично разрушено (была снесена трактором большая лиственница, на которой висело много жертвенных черепов). По рассказам информаторов, недалеко от сломанной лиственницы выросла маленькая, и ненцы стали приносить жертвы к этому месту. Здесь обнаружены следы жертвоприношений, черепа оленей, цветные лоскутки тканей. Очень скромное священное место, нет громоздких куч жертвенных черепов, как это бывает на Северном Ямале.

В ходе экспедиции были обнаружены новые, ранее неисследованные культовые места: Лимбя Нгудуй хэхэ я; Нярмэ хэхэ я; Сармик яра хэхэ я; Мунота ярам хэхэ я; Парне сале (устье р. Мордыяха); Ясавэй хэхэ я; Томбой хэхэ я; Си’ив Сэрпива хой (р. Турмаяха); Сэротэтто седа (р. Юрибей, Ямал); Тирс седа (верховье р. Яхадыяха); Варнгэ яха хэхэ я (район Варнгэто); Лабахэй то (верховье р. Себэсьяха).
По всей территории Ямало-Ненецкого автономного округа разбросаны родовые ненецкие захоронения. Многие путешественники и исследователи описывали ненецкие погребения и способы захоронения [Завалишин, 1862; Зуев, 1947; Бахрушин, 1955; Грачева, 1971; Хомич, 1966, 1976, 1995; Сусой, 1994; Лехтисало, 1998]. С давних времен ненцы старались располагать кладбища (хальмер’) на родовых территориях вблизи летних пастбищ. Обычно это были сухие места и высокие холмы на берегу озер, рек. На Ямале нами были обнаружены захоронения различных форм. Это захоронения в калданке (хой нгано), острые концы которой обработаны по размеру фигуры; захоронения в колоде, в удлиненных формах, напоминающих бочки для засолки рыбы; захоронения на нартах, в сооружениях, похожих на обломки кораблей (больших лодок); в сооружениях, похожих на священные нарты (с ларцами), возможно, так хоронили шаманов в давние времена.

день России на Ямале Народ ненцы

Ненцы воспринимали смерть (хась, янгума) как естественное явление, не полагалось проявлять особых эмоций при смерти родственника или близкого человека. Согласно религиозным верованиям ненцев, причиной смерти является воля главной богини Я’Миня, которая при рождении пишет документ жизни (падар ил), где она указывает время смерти каждого человека. Когда умирает близкий человек, ненцы спокойно говорят: «Ненэць, Я’Миня падвы падарта ил малей» (написанная богиней запись подошла к концу). Но, несмотря на такое спокойное отношение к смерти, ненцы верили в предзнаменование смерти, и существовали некоторые приметы, по которым судили о приближении болезни или смерти. В подергивании правого века ненцы видели плохую примету, потрескивание огня (ту ярнга) предвещает тяжелую болезнь. Также определяли приближение смерти или болезни по поведению зверей, птиц. Если птица неожиданно залетела в чум, старые люди советуют вырвать несколько волосков из головы и разорвать их пополам, при этом нужно приговаривать: «болезнь, выйди вон» или «проходи мимо нашего чума» (хабцяко пин, пин). Тогда смерть или болезнь пройдут мимо. В экстремальных условиях тундры ненец всегда должен остерегаться действий, которые привели бы к несчастному случаю или смерти. Запрещается детям кричать или шуметь поздно вечером — придет болезнь («нёда терыс, хэвы, нгылека сийда нямгу»), нельзя спать на спине («маханд ниня нён хоню, хэвы»), по мнению ненцев, на спине лежат только мертвецы (хальмер, янгумы). Не рекомендуется ставить чум или спать около священного места, поскольку духи священного места могут рассердиться («хэвы, хэхэ нензямда») и навредить семье человека, осквернившего это место своим присутствием, особенно если это совершила женщина.

проповедь отца Николая

Ненцы считают, что человек не умирает, а переходит в другое состояние. Душа (индад) покидает мертвое тело и попадает в потусторонний мир, который очень похож на мир, окружавший человека при жизни, только там все наоборот. Эти взгляды отражены в фольклоре. По другим представлениям, тело человека умирает на земле, а в потустороннем мире продолжает жить его двойник или тень (сидрянг, сидянг). И поэтому, по прошествии семи лет, после того как истлеет тело (это должен определить шаман самбдорта), изготовляют фигуру умершего (нгытарма, сидрянг). Шаман произносит слова: «Няра си”(с) нгэ хэвы, мята няю тован харва» (ваш родственник превратился в жука, хочет (просится) в ваш чум). Затем он отламывает или отрезает кусочек от одного из вертикальных шестов гроба (тэнд) и мастерит для нгытарма фигурку. Обычно прямо из отрезанного кусочка, не обрабатывая, делают куклу и затем шьют для нее одежду.

Родовые кладбища могут растянуться на несколько километров. Если член рода умер далеко от родовых мест, то его тело любым способом старались доставить на кладбище предков. Иногда бывали случаи, когда умершего возили с собой всю зиму, пока не достигнут родовых оленьих пастбищ, где располагались захоронения, или снаряжали похоронный поезд для того, чтобы умершего отвезти на родовое кладбище.
До сих пор основным способом ненецкого погребения на Ямале является наземный. Пока покойника готовят к ритуалу захоронения, один из родственников отправляется за деревом для гроба. В это время приносят в жертву оленя. Когда дерево привозят к чуму, родственники должны забить еще одного оленя. Рядом с привезенным деревом проводят трапезу. Только после этого начинают делать гроб. Гроб изготовлялся без единого гвоздя. Гроб (тинд) представляет собой дощатый прямоугольный ящик. Обычно продольных боковых досок бывает две-три, а в парных захоронениях до четырех. Торцовая стенка со стороны головы покойного обычно выше, чем со стороны ног. Крышка гроба плоская или двускатная, плоская состоит из двух-трех досок, положенных рядом. Двускатная крышка состоит из двух досок, расположенных своими длинными сторонами под углом 70° на некотором расстоянии друг от друга или встык, сверху накладывается третья доска. Гроб устанавливается на две толстые поперечные доски, положенные прямо на землю, и скрепляется по бокам двумя парами высоких шестов, нижние концы которых проходят сквозь специально сделанные отверстия в нижних поперечных досках. Сверху на гроб устанавливаются параллельно нижним доскам поперечные планки, надеваются боковые рейки, которые являются зажимом для крышки гроба. Со стороны головы между верхними концами шестов закрепляется планка, на которую вешают колокольчик или металлические провода, цепочки. Автору часто приходилось видеть на этой планке небольшие деревянные крестики. Щепки и стружки при изготовлении сжигать запрещалось, их отвозили на кладбище, где и оставляли. По некоторым сведениям, стружки клали вместе с телом покойника.
В специальные нарты запрягали двух быков, которыми раньше пользовался умерший. Похоронная процессия совершала прощальный объезд вокруг чума три раза против движения солнца. Провожать в последний путь могли все родственники или соседи, кроме неженатых и незамужних молодых людей. По прибытии на родовое кладбище оленей, везших покойника, распрягали, соединяли вместе и привязывали к нарте, где лежал покойник. Мужчины рода участвуют в удушении этих оленей, разделывают туши, едят свежее мясо, пьют кровь. Затем разводят костер и варят мясо. Пока готовится мясо, приступают к установке погребального сооружения.

В некоторых семьях, где проживал шаман, весь похоронный обряд проводил он. Шаман самбдорта устраивал специальное камлание, считавшееся для него трудным, ибо душу нужно было сопровождать и оберегать в далеком и опасном пути, следить, чтобы к ней не присоединились души живых людей. Душа умершего предстает перед судом богов, которые определяют, где она будет обитать. Души грешников — тех, кто совершил преступление,— попадали в подземное царство Нга. В загробный мир не попадали души самоубийц, утопленников. Души утонувших людей становились водяными духами, а души самоубийц и людей, умерших не своей смертью, могли превратиться в злых духов, которые в одиночку блуждали по земле и вредили, прежде всего своим родственникам. Чтобы этого не произошло, приглашали шамана.
Для совершения обряда проводов души самоубийцы или утопленника приготавливали особые средства. Шаман окуривал всех присутствующих в чуме, затем призывал душу покойного. При ее появлении шаман спрашивал, на кого она в обиде, и просил, чтобы она следовала за ним в мир, где ее ждут родственники. После этого шаман уводил душу в загробный мир. При должном соблюдении всех обрядов и запретов, относящихся к похоронам, душа умершего отбывала в мир предков.
После завершения ритуала шаманом и после того, как покойного положили в гроб, родственники устраивали трапезу. Мясо забитых оленей необходимо было съесть здесь же, поскольку считалось, что нельзя привозить в чум жертвенное мясо — может случиться беда. Шкуру и череп оленя с рогами вешали на вертикальную планку гроба, упряжь оставляли возле гроба, нарты переворачивали полозьями вверх, головки полозьев обращали на север, в страну вечной мерзлоты, и втыкали хорей покойника возле гроба в землю. Гроб полагалось ставить головой на запад, по мнению ненцев, туда уходит душа. После погребения душа покойного отправляется в путешествие в мир иной. Путь в обитель мертвых пролегает через разные препятствия и полон опасностей.

Перед уходом родственники три раза обходят гроб против движения солнца, и каждый ударяет в колокольчик, подвешенный на деревянной планке над головой покойного. С кладбища возвращались другой дорогой, старались замести свои следы или втыкали в землю веточки деревьев, причем одну веточку наклоняли по направлению к могиле, а другую по направлению к стойбищу. Чтобы дух покойного не смог найти дорогу к чуму, шаман обращался к нему со словами: «Пыдар сехэрыр ти, няби маня мэта сехэрэва, пыдар харт сехъэрэр ядэрць мэс» (вот твоя дорога, по другой дороге мы, живые, будем ходить, ты уж ходи по своей дороге). При возвращении нельзя оглядываться назад, поскольку, по поверьям ненцев, покойник может поймать взгляд человека и унести с собой кого-нибудь из родственников. По приезде в чум проводили обряд очищения всех вещей и членов семьи специальным раствором и в этот же день переезжали на другое место.
Следует остановиться на описании священных нарт (хэхэ хан). Они несколько отличаются от обычных хозяйственных нарт. Часто эти нарты имели семь пар копыльев. Иногда встречаются священные нарты несколько измененной конструкции, красиво струганные, больше размером, чем обычные нарты. Нам приходилось видеть священную нарту с небольшими скульптурами семи сынов Нума и более крупной фигурой самого верховного божества, одетого в малицу. Присутствовало изображение мифологической птицы Минлей по всей длине нарты. Изображение «маха лы» означает спинную кость духа данной священной нарты. Были семь зарубок на копыльях. У рта этой скульптуры нами обнаружены следы оленьей крови, видимо, хозяин до отъезда в дальнюю дорогу совершил ритуал жертвоприношения.

Встречались священные нарты типа ларца с крышкой, где хранились родовые святыни, также в таких нартах хранились православные иконы, в основном образ Николы Чудотворца, разного рода металлические фигуры духов. Иногда на острой верхушке нарты красовался священный олень (хэбидя ты) Си”ивм пыелёта (1989-1994, Ямал). По информации шамана Яптик Явлада (Ямал, Сё-Яха), в его новой семикопыльной священной нарте хранится довольно внушительного размера образ «Хадако». Эту информацию подтвердил сказитель Худи Тосана (Ямал, Яр-Сале). Ненцы святых (хэхэ) оставляли на местах постоянных промыслов рода, брали их с собой на охоту, ставили около песцовых и лисьих нор, брали с собой в дальнюю дорогу, при ловле рыбы привязывали к неводу (ёртя понга) или сети (нямсэй).

мудрость жизни

ДУХИ И БОГИ НЕНЦЕВ
Хозяином всех вод является Ид Ерв (Владыка Вод). Его связывает с людьми почтительное признание обоюдной значимости, сдабриваемой чередой дарений - отдариваний. Человек приносит жертву - Владыка вод, дарует благополучную переправу; море дает обильную добычу - охотник отвечает встречным ритуалом благодарения.
Так, выход на морскую охоту предварялся жертвоприношением. У святилища происходило заклание оленя. Пригоршня крови жертвы вливается в море; ею же мажут личины идолов, нос и руль лодки. Если же кому-либо случится быть унесенными штормовым ветром в открытое море, то отдают морю самое ценное (обычно это было оружие) и при счастливом исходе, спешат принести в жертву оленя.
Редкий ненецкий бог не кочует. Однако есть среди них тот, который это делает так, как положено вслед за ним делать людям. Это Илибембэртя. В этом имени сочетается два понятия - Илебц (жизнь, благополучие, хозяйство, дикий олень) и Пэрць (делать, держать, звать). Главной первоначальной заботой Илибембэртя являлась охрана диких оленей. Но с развитием у ненцев оленеводства его забота распространяется и на домашних олений. Поэтому Илибембэртя называют Хранителем оленей. Согласно ненецким легендам он объезжает всю землю, дает людям оленей. Ненцы считают его так же первым оленеводом.
В качестве светлого духа в религии ненцев видное место занимала ЯНебя (Земля Мать) или ЯМюня (Лоно Земли), которая по некоторым легендам является женой Нумa. Она считалась не только покровительницей женщин (часто помогала при родах), но и являлась какой-то частичкой в каждой из них.
Не менее почитаемым богом у ненцев является Хозяин Белого острова Сэрнго Ирико (Ледяного Острова Старик). На Ямале он считается главным духом.
Конечно, это далеко не все боги ненецкого пантеона. Число их гораздо больше и разнообразней. Но знакомство с этими, наиболее популярными ненецкими богами, позволяет понять как по-своему, своеобразно объяснялись многие явления: смены ночи и дня, зимы и лета, человеческий век.
Так ЯНебя или ЯМюня (т.е. Земля) окружена борющимися за нее духами Юга (Нум) и Севера (Нгэрм), Востока (Илибембэртя) и Запада (Нга). И поскольку наибольшую опасность для человека представляли Нгэрм и Нга, северные и западные берега Ямала ограждены многочисленными святилищами.
Краем жизни, «Краем Земли» (букв. Ямала) именовалась самая северная часть полуострова. Святилища главных духов - хранителей Ямальских ненцев располагались на северном «Священном мысу» Ямала (Хахенсаля) и Белом острове. Именно там совершались ритуальные жертвоприношения. Святилище Ямала - не (богиня Ямала) на Хахенсаля напоминает стойбище и крепость. Пять островерхих куч из рогов и шестов похожи на стоящие в ряд чумы. В то же время все «стойбище», каждый «чум» окружены скульптурами деревянных идолов. Изображение Ямала Хадока (Старушка), деревянная скульптура в виде полулежащей женщины, в окружение трех сядаев (идолов) находится у кромки берега. Лицо богини обращено на юг к обжитой людьми земле.
На Белом острове, напротив Хахенсале расположено капище Сэро Ирико (Белого Старика), основного защитника богини Ямалне. Он стоит в окружении деревянных идолов (сядаев) на южном берегу острова, обращенный лицом к Ямалу. Белый Старик (Сэрнго Ирика) первым принимает на себя удары Нгэрма (Бога Севера) и ослабляет их воздействие на людей.
Как правило, ненцы редко обращались к Нуму -только в самых важных случаях, счастливых или несчастных. В устной традиции ненцев есть два места, связанные с Нумa. Это остров Вайгач и озеро Нумто.
По преданиям, когда-то Вайгач был ровным. Затем «явился на берегу моря утес, который все более и более рос и, наконец, образовался наподобие человека». С тех пор Вайгач назывался Хэгея (Святая земля) или Хэгео (Святой остров).
Стоявший на утесе-человеке семиликий трёхгранный деревянный идол носил имя Вэсако (Старик). В середине острова находится камень, называвшийся Невехэге (Мать богов) или Хадако (Старуха). Все ненецкие боги считались их детьми, в том числе и четыре сына, «которые разошлись в разные места по тундрам».
Нюхэге (Сын бога) небольшой утес на Вайгаче, Минисейгора - на Полярном Урале; Яв`мал - полуостров Ямал; КаменьХэге, Козьмин перелесок - в Канинской тундре.
В своей работе «Полуостров Ямал» Борис Житков приводит описание священного места: «Это длинный ряд куч сядэев обложенных черепами жертвенных оленей, обвязанных обрывками шкур… Деревянные идолы (сядэи) сгруппированы в семь отдельных куч, стоящих вытянутым рядом в нескольких шагах расстояния одна от другой. Деревянные идолы здесь… в виде коротких обрубков древесного ствола со стесанной на верху головой и грубыми насечками на месте глаз, носа, рта; или в виде длинных и тонких обтесанных палок, покрытых группами зарубок по семи в каждой группе… В середину каждой кучи, как это обычно и на других жертвенных местах Ямала, вставлена сухая лиственница - священное дерево самоедов. Каждая куча сядэев считается местом поклонения отдельных рядов».

В качестве охранника жилища, имущества выступали мяд`хахэ - домашние духи. Обычно их содержали в переднем углу чума си (т.е. напротив входа) вместе с изображениями ЯМеню, скульптурами духов, природы, священными предметами с различных святилищ, взятых в обмен на приношение.
При переездах или перекочевках семьи все эти культовые принадлежности перевозили в специальных священных нартах - хэхехан. Это особые нарты, куда помещали ларь или ящик с крышками, где находились идолы.
Среди ненецких домашних духов особенно почитаемых мядпухуця - покровительница семьи (дословно старуха или хозяйка чума). Ненцы говорят: «Без мядпухуця дом не дом». Она его охраняет. Прежде мядпухуця имелась в каждом чуме, и находилось в женской половине, обычно на подушке старшей женщины или в сумке над её изголовьем. На мядпухаця бывало очень много одежды. Каждый раз, когда после тяжелых родов или после болезни, выздоравливал тот или иной член семьи, в благодарность ей шили новую одежду. К помощи мядпухуця прибегали и в случае тяжелого заболевания, для чего ее клали в изголовье больного. Чтобы узнать об исходе болезни, брали мядпухуця на руки и взвешивали: если она казалась легкой, то больной должен выздороветь, если тяжело больной умрет.
Для облегчение родов обращались так же к янебе (или яминя - мать земля).
Янебя считалась покровительницей женской половины семьи. Во время родов роженица держала Янебя на животе обеими руками, сжимая её при болях и прося облегчения. Характерно, что Янебя не имела деревянного или каменного туловища и головы. Вместо последних в одежду вкладывали кусочки сукна. Если роды завершались благополучно, покровительнице женщин дарили новую шубу, медное кольцо, кушак т.п. (оленей в жертву Янебя никогда не приносили), а затем сажали на три дня в люльку новорожденного, после чего укладывали в ларец и помещали до следующей надобности в «чистую» часть чума против входа.
Для составления наиболее полной картины о домашних духах ненцев, необходимо остановиться на изображениях, связанных с культом умерших, так называемых нгытарма и сидрянг. По некоторым сведениям, нгытарма - это изображение предка (мужчины или женщины), умершего давно и в преклонном возрасте.
Деревянную фигуру делали из отщепа, взятого с гроба умершего, а затем одевали её в «малицу» или «ягушку», иногда кормили. Богатые оленеводы иногда убивали в жертву нгытарма оленя. Изготовляют нгытарма через 710 лет после смерти и держат в чуме несколько поколений. Нгытырма может находиться как на женской постели, так и вне чума, на маленькой нарточке, стоящей поверх хэхэхан (священной нарты).
На Ямале нгытырма во время пурги выносят на улицу - стеречь оленей. Ненцы говорят, что он является посредником между тундровыми сядаями и домашними духами, и охраняет подступы к дому от злых духов.
У ненцев хантыйского происхождения после смерти изготавливалось изображение покойного, называемое сидрянг. Его делали из осины, оклеивали берестой и одевали в одежды. Держали его на спальном месте, во время еды сажали за стол и кормили постоянно, причем клали перед ним нож, табакерку и пр. Богатые оленеводы ежемесячно в полнолуние забивали для сидрянг оленя, а бедняки приносили бескровную жертву.
Через три года его хоронили в особом ящике отдельно от покойного, в честь которого он был сделан, но вблизи гроба последнего.
Помимо принесения жертв духам, существовал ещё способ общения с ними через шаманов. Шаманы являлись как бы посредниками между людьми и духами. «Шаман» слово тунгусское. У ненцев человек, наделенный особым духовным даром, назывался тадебя. Шаманский дар передавался по наследству, как правило, по мужской линии от отца к сыну. Женщина становилась шаманкой только в случае недостатка наследников мужского пола. Однако, для того, чтобы стать шаманом, недостаточно было иметь среди предков шаманов. Шаманом может стать только тот, кого изберут духи. Об этом имеются многочисленные свидетельства, оставленные многими исследователями. Избрание происходили следующим образом: «Они (духи) являются ему (будущему шаману) в различных видах, как во сне, так и наяву, терзают душу его разными заботами и опасениями, особенно в уединенных местах, и не отстают от него до тех пор, пока он, не видя более никаких средств идти против воли божества, не осознает, наконец, своего призвания и не решится последовать ему». Таким образом, шаманами становились не по доброй воле, а под сильным давлением со стороны духов, и шаманское звание принималось не с радостью, а как тяжкое бремя.
Первые признаки особого признания обнаруживались уже при рождении: на темени младенца была пленочка, которая по представлению ненцев, являлась символом кожи бубна. Особым признаком шамана являлось также родимое пятно.
Когда такой отмеченный особым знаком ребенок подрастал, он будто бы начинал замечать вещи, недоступные глазам других людей. В период половой зрелости он впадал, в так называемую, шаманскую болезнь: то начинал петь, то спал целыми сутками, то ходил никого не замечая.
Считалось, что к нему являлись духи - помощники предка шамана и принуждали его к шаманской деятельности, мучили его. Помочь мог шаман только определенной категории.
Если шаман узнавал, что мучающийся молодой человек должен стать шаманом той же категории, что и он сам, он говорил: «Я могу его научить». Если же он делал вывод, что духи, одолевающие молодого ненца, не принадлежат к его миру, что он будет шаманом другой категории, он говорил: «Я научить не могу. Идите к такому-то».
Таким образом, избавиться от психических страданий и пройти посвящение в шаманы избранник мог только при наставничестве взрослого тадебя.
Ученичество продолжалось несколько лет. Для того, чтобы стать настоящим тадебя, необходимо было пройти путь познаний и испытаний протяженностью в два десятка лет.
Вначале молодой шаман камлал (т.е. обращался к духам), используя только пояс и подвязки от пимов, которыми перевязывал больное место у пациентов. Через семь лет шаман-учитель указывал ученику, где следует срубить лиственницу для обечайки бубна. Если начинающий шаман умел, он делал бубен без подвесок сам, если нет, просил другое лицо. Тогда же делалась колотушка. Первый бубен служил шаману несколько лет.

__________________________________________________________________________________________

ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ И ФОТО:
Команда Кочующие
Кушелевский Ю. И. Северный полюс и земля Ялмал: Путевые записки. — СПб.: Тип. МВД, 1868. — II, 155 с.
Краткий отчет о путешествии на полуостров Ямал: (Чит. в общ. собр. И. Р.Г. О. 19 февр. 1909 г.) / Б. М. Житков стр. 20. Проверено 15 февраля 2012.
Евладов В. П. В тундрах Я-мала. — Свердловск: Госиздат, 1930. — 68 с. — 5 000 экз.
Бахрушин С.В. Самоеды в XVII в. // Научные труды. М.: Изд-во АН СССР, 1955. Т. 3. Ч. 2. С. 5-12.
Васильев В.И. Лесные энцы // Сибирский этнографический сборник V. М. ; Л., Наука. 1963. С. 33-70.
Васильев В.И. Исторические предания ненцев как источник при исследовании этногенеза и этнической истории северосамодийских народов // Этническая история и фольклор. М.: Наука, 1977. С. 113-126.
Васильев В.И. Проблемы формирования северо-самодийских народностей. М.: Наука, 1979.
Васильев В.И., Симченко Ю.Б. Современное самодийское население Таймыра // СЭ. 1963. № 3. С. 9-20.
Вербов Г.Д. Лесные ненцы // СЭ. 1936. № 2. С. 57-70.
Вербов Г.Д. Пережитки родового строя у ненцев // Советская этнография. 1939. № 2. С. 43-65.
Головнев А.В., Зайцев Г.С., Прибыльский Ю.П. История Ямала. Тобольск; Яр-Сале: Этнографическое бюро, 1994.
Долгих Б.О. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII в. М.: Наука, 1960.
Долгих Б.О. Очерки по этнической истории ненцев и энцев. М.: Наука, 1970.
Дунин-Горкавич А.А. Тобольский Север. М.: Либерея, 1995. Т. 1.
Евладов В.П. По тундрам Ямала к Белому острову. Тюмень: ИПОС СО РАН, 1992.
Житков Б.М. Полуостров Ямал / Зап. ИРГО. Т. 49. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1913.
Зуев В.Ф. Материалы по этнографии Сибири XVIII в. (1771-1772). М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1947.
Иславин В.И. Самоеды в домашнем и общественном быту. СПб.: Тип. Министерства государственных имуществ,1847.
Квашнин Ю.Н. Гыданские ненцы: история формирования современной родовой структуры (XVIII-XIX вв.). Тюмень; М.: Тип. ИНИОН РАН, 2003.
Курилович А. Гыданский полуостров и его обитатели // Советский Север. 1934. № 1. С. 129-140.
Лар Л.А. Шаманы и боги. Тюмень: ИПОС СО РАН, 1998.
Миненко Н.А. Северо-Западная Сибирь в XVII — первой половине XIXв. Новосибирск: Наука, 1975.
Обдорский край и Мангазея в XVII в.: Сб. документов / Авт.-сост. Е.В. Вершинин, Г.П. Визгалов. Екатеринбург: «Тезис», 2004.
http://www.photosight.ru/
фото С.Вагаев, С.Анисимов, А.Снегирёв.

Основу традиционного хозяйства ненцев составляет крупнотабунное оленеводство, существующее и сейчас. Большинство исследователей считают, что сформировалось оно в XVIII веке и только в следующем столетии оформилось в современный тип.
Первичные навыки оленеводства предки ненцев, очевидно, принесли с собой из района Саяно — Алтая. Многие ученые считают самодийцев Саяно — Алтая первыми оленеводами на земле: они впервые приручили дикого оленя. Некоторые полагают, что первые прирученные олени появились в результате загонной охоты, широко бытовавшей в Сибири.
Часть животных оставлялась в огороженном корале в качестве живого запаса мяса. И постепенно именно эти животные дали начало домашним оленям.
Согласно другой версии одомашнивалось сразу целое стадо. Группа охотников с семьями кочевала вслед за стадом диких оленей, по мере необходимости отстреливая нужное количество. Постепенно охотники стали рассматривать стадо как свою собственность, охранять его от хищников и улучшать породу. Олени, в свою очередь, привыкали к постоянному соседству людей. Еще один возможный вариант: от убитых оленей оставались оленята, их приводили в поселки и держали на привязи. Подросшие оленята, привыкшие к привязи, становились ручными. Интересно, что у восточных тувинцев-оленеводов до настоящего времени сохранился обычай приучать новорожденных оленят к привязи и к стреноживанию.
Древнее самодийское оленеводство на Саяно-Алтае, как и современное тувинское или эвенкийское, являлось вьючно-верховым. Разводимый олень - крупной породы, на нем возможна езда верхом. Северная порода оленей, в связи с суровыми климатическими условиями, более мелкая, на таком животном нельзя ездить верхом: позвоночник слишком слаб.Поэтому здесь практикуется только упряжное использование оленя. Хотя в некоторых местах у энцев и лесных ненцев изредка встречались в прошлом остатки вьючного, но не верхового использования оленя.
На историю происхождения ненецкой оленьей нарты у ученых нет единой точки зрения. Полагают, что она возникла или из собачьей нарты или развилась из лодки или волокуши. В любом случае нарта имеет местное, северное происхождение, а не принесена самодийцами из Южной Сибири. Очевидно, первоначально ненецкая оленная нарта была однополозной и напоминала лопарскую кережку: нарту, имеющую корпус в виде лодки и стоящую на одном широком полозе. Один из ненцев рассказывал: «Первое время наши люди санок не имели. Летом лодках ездили, зимой под них лиственничные пoлозья подбивали и так ездили». Это подтверждается рисунками из летописей. Возможно, такая нарта появилась в подражание собачьей нарте подобной конструкции.
У аборигенного досамодийского населения собаководство было развито довольно широко. Об этом говорят как данные археологии, так и многие письменные источники. Можно отметить, что содержание большого числа собак, необходимых для упряжек, возможно только в рамках развитой pыболовецкой или промыслово-морской культуры.
У них есть шанс заготовить большое количество корма для собак. В тундре пищевых ресурсов для них недостаточно. Появившись в тундре, самодийцы сначала занимались в большей степени охотой на диких оленей и в небольшом количестве содержали домашних; они, очевидно, рассматривались как запас пищи «на черный день». В транспортных целях оленя почти не использовали. В ненецком предании, записанном на Ямале, говорится о древнем жителе - ненце, который «…за оленями пешком ходил. С осени до весны ходил, и с весны до осени. На оленях никогда не ездил». Поскольку пришельцы-самодийцы были, видимо, слишком многочисленны для тундровых экологических условий, поголовье дикого оленя стало постепенно сокращаться. Соответственно для поддержания жизни людей увеличивалось стадо домашних оленей, их использовали в качестве упряжного животного. Это произошло, возможно, под влиянием бытовавшего у аборигенов упряжного собаководства. Некоторое время собачьи и оленьи упряжки сосуществовали друг с другом.
Ассимиляция аборигенов и дальнейшее сокращение поголовья дикого оленя привели к тому, что домашний олень стал универсальным транспортом и вытеснил собачью упряжку. Соответственно изменилась конструкция нарты, ставшей полезной. Первым шагом стало изготовление подпорок, поддерживающих корпус на цельном полозе.
Следующий шаг - раздвоение полоза и превращение подпорок в копылья. Такая нарта была не только устойчивее, но и легче кережки. Первые двух полозные нарты были прямо копыльными. Более развитый тип - косокопыльная нарта, копылья у гаклонены назад, - появился только в XVII вел косокопыльная нарта позволяла использовать в конструкции более тонкие детали, то есть была легко без ущерба для ее прочности. С утверждением крупно табунного оленеводства в XVIII веке косокопыльная нарта повсеместно вытеснила свою предшественницу.
К началу XIX века у ненцев закончилось формирование крупнотабунного оленеводства. Этот тип хозяйства оказался наиболее приемлемым для тундровых условий, что объясняет сохранение оленеводческого хозяйства вплоть до наших дней, хотя в советский период оно и было оформлено в виде совхозов. Сложившаяся система оленеводства с течением времени практически не изменилась, став традиционной. Олени круглый год содержались на подножном корме. Зимой они питались ягелем, а летом в основном зеленой травой и молодыми побегами кустарников. Подкормка их в кочевых хозяйствах в прошлом не производилась. Только иногда в чумах выращивали телят, брошенных важенками. За такими телятами - авками - обычно ухаживали дети.
Обязательным элементом содержания крупных стад стали сезонные перекочевки. Примерно в марте начинали движение к северу, нередко до берегов моря, где олени меньше страдали от гнуса; в августе шли обратно к югу ближе к границе тайги, где деревья сдерживали зимние ветры и снег был более рыхлым:оленям проще добывать себе корм.
В XVIII-XIX веках у оленеводов сложились определенные маршруты кочевания, которые не изменялись до последнего времени. Г. Тарасенков, исследовавший Ямал в 1935 году, выделил в составе ямальских ненцев четыре кочевые группы со своим маршрутом каждая. Первая группа лето проводит на Западном Ямале в низовьях реки Йоркуты. Осенью они движутся на юго-восток по водоразделу рек Щучья и Хадыта. Подходят к Оби ко времени становления льда и пересекают ее в районе Вануй-то и Кутопъюгана. Зимние пастбища находятся в среднем течении реки Ерудей (приток Надыма). В апреле начинают обратное движение. Отел проводится уже на Йоркуте. Вторая группа имеет летние пастбища в низовьях Юрибея и на побережье Байдарацкой губы.
Осенью направляется к рекам Яде и Яр-Сале. В районе Яр-Сале пересекает Обскую губу. Зимние пастбища находятся на левобережье Надыма за рекой Ерудей. Весной группа двигается в обратном направлении. Отел производится на Юрибее и в районе озера Ярро-то. Третья группа летом находится на побережье Карского моря и у озера Нейто. В сентябре начинает движение на юго-восток и переходит Обь по линии Мыс Каменный - Езелово. Зимние пастбища расположены в районе Езелово, на реках Табяга, Хусь-яга и Из-яга. К моменту отела весной возвращается к озеру Нейто. Четвертая группа - самая малочисленная - круглый год кочует на Ямале. Лето они проводят на севере полуострова, на побережье Карского моря и Обской губы, зимой кочуют по Ямальскому водоразделу.
Маршруты перекочевок учитывали наличие пастбищ, их величину, удобные места для стоянок и отела. В прошлом немаловажное значение имела и возможность оказаться в январе неподалеку от Обдорска, где на ярмарке-можно было купить необходимые вещи и продукты, а также заплатить правительству ясак.
Кочевать начинали обычно небольшими переходами - по 10- 15 км в день. Чем больше было стадо, тем быстрее оно вынуждено было двигаться, поскольку корма оленям в одном месте хватало ненадолго. Ямальские ненцы имели, пожалуй, самые протяженные маршруты кочевания - от 500 до 1000 км. Поскольку некоторые стоянки продолжались несколько дней, особенно долгими они были во время отела, общее время сезонной перекочевки составляло 2-3 месяца. В кочевании не участвовала незначительная часть населения, занятого охотой и рыболовством.
Кочевой караван - аргиш состоял из нарт, построенных в определенном порядке. Сначала нарта хозяина, затем нарта для священных предметов, женская нарта, несколько грузовых нарт с одеждой и прочим имуществом. На последних нартах везли жерди для чума и доски для покрытия пола. Впереди аргиша пастухи на легких ездовых нартах гнали стадо, направляя его в нужную сторону.

Для управления упряжками оленеводы использовали хорей - длинный шест, выточенный из березы, с круглой костяной насадкой на конце, предохраняющей круп оленей от повреждений. В упряжке, как правило, находился хотя бы один опытный, задававший тон бык. Он запрягался слева, и к его узде крепился повод. Равномерное натягивание повода заставляло передового поворачивать налево, а резкое подергивание - направо. В летнюю упряжку запрягали обычно 5 быков, а в зимнюю - 4 быков или яловых важенок.
Основным орудием труда был и остается тынзян - аркан для ловли оленей, сплетенный из тонких полосок кожи. Петля на аркане затягивается с помощью костяного блока, имеющего два отверстия.
В одном крепится конец тынзяна, а через другое свободно проходит петля. Использование костяного блока позволяет ей затягиваться быстро и легко.
Оленеводы, имевшие стада средней величины, пасли их сами. На лето несколько таких семей объединялись, чтобы общими усилиями следить за оленями в период, когда много гнуса. Богатые оленеводы, имеющие несколько тысяч оленей, нанимали в помощники своих более бедных родственников. Не совсем верно оценивать эту социальную форму как угнетение бедноты. Часто это было проявлением заботы об обедневших сородичах: они получали чум, одежду, пищу, избавляясь от угрозы голодной смерти. Крупных владельцев, впрочем, было немного.
Б. Житков в начале XX века отметил двух наиболее крупных оленеводов Ямала - Мыйчи Окотэтто - 4000 оленей и Ханзеру Худи - 6000 оленей. Бедные оленеводы, со стадом в несколько десятков голов, кочевое хозяйство не вели. Они отдавали своих оленей на выпас родственникам за небольшую плату.
Сами же занимались охотой и рыбной ловлей. С XIX века довольно большую роль стали играть пастушеские лайки. До этого собаки ненцами практически не применялись. Их появление связано, очевидно, с ростом оленьих стад, когда людям потребовались помощники. Большое стадо обычно пасли два оленевода и несколько собак. В обыденных, спокойных условиях олени держатся вместе, и пастухи только наблюдают за ними. Зимой пастухи время от времени объезжают стадо по кругу, определяя по следам, все ли оно в сборе. Ушедших оленей искали и возвращали.
Состав стада включал племенных быков (хора), кастрированных ездовых быков (хабт), важенок (яхадеи), новорожденных телят (сую), годовалых телят (няяуку), двухгодовалых оленей (намна) и яловых важенок (хабтарка). Последние, как и кастрированные быки, использовались в упряжках. Численно в стаде преобладали важенки. На Ямале ненцы держали 6-7 самцов-производителей на каждую сотню важенок, остальных самцов кастрировали. Операции подвергались молодые быки 3-5 лет. Кастрация производилась в конце августа - начале сентября, накануне гона у оленей, чтобы отобрать для получения потомства лучших быков и избежать поединков многочисленных самцов-производителей.
Другой важный период - время отела - приходился на весну. На это время самцов часто отделяли от важенок и прошлогодних телят. Для отела выбирались холмистые места на берегах рек или озер, защищенные от ветра, где южные склоны холмов уже освободились от снега. Отел проходил в апреле-мае, когда погода очень переменчива. Это требовало повышенного внимания со стороны оленеводов, так как неблагоприятные погодные условия могли при вести к значительным потерям. Летом основная проблема оленеводства - гнус. Поэтому в летнее время оленей держат вблизи морского побережья или горных кряжей, где ветер сдувает гнус.
Поздней осенью проходит период забоя оленей для получения мяса и шкур. В течение года оленей также забивают, но в небольшом количестве - по мере потребностей хозяйства оленеводов. После осеннего забоя стадо сокращалось примерно на 25%.
Забивались главным образом старые и больные ездовые олени, бесплодные важенки, часть подросших телят. Такой массовый забой, разумеется, проводился только в крупных стадах, при наличии возможностей сбыта или сохранения продукции. Бедные оленеводы старались своих оленей не забивать, заботясь об увеличении поголовья. Кроме того, там, где была возможность добыть диких оленей, домашних также старались сохранять.
Отбор оленей для упряжек и для забоя проводился с помощью временного загона из нарт, которые составлялись полукругом. Загон ненцы называли ва’. Оленей гнали к нартам, а затем позади них от двух крайних нарт протягивали веревку, ее держали женщины и старики. Мужчины отыскивали в загоне нужных оленей и выводили их на привязи. Таким образом, отбор оленей значительно облегчался.
Олень давал людям практически все необходимое для жизни: мясо, шкуры для одежды, сухожилия для ниток, кость и рога для украшений, различных инструментов и деталей. Свежая оленья кровь помогала избежать цинги, опасной болезни на Севере.

Несмотря на высокий уровень развития оленеводства, ненцы сохраняли и другие виды хозяйственной деятельности - охоту и рыбную ловлю. Причем у ямальских ненцев они играли несколько большую роль, чем у остальных. Так, Г. Тарасенков сообщал, что ненцы Ямала добывают половину всей пушнины по округу. Кроме того, Е. Копытова, по официальным данным 1940 года, насчитывает среди ямальских ненцев 759 охотников, активно сдающих продукты охотничьего промысла. При общей численности ямальских ненцев в 4582 человека, приводимой автором, это составляет подавляющее большинство взрослого мужского населения. Разумеется, большинство охотников сочетали это занятие с оленеводством, занимаясь охотой в периоды, когда олени не требуют постоянного внимания.
На первом месте у ямальских охотников стоял в прошлом промысел дикого оленя. Способы его добычи были разнообразными. Применялся, например, ныне забытый коллективный способ охоты «загоном». Стадо диких оленей загоняли в коридор из махавок, сделанных из гусиных крыльев, привязанных к шестам. До начала XX века проводилась в период гона охота с оленем-манщиком. Домашний олень с укрепленной на рогах ременной петлей подпускался к стаду диких оленей, навстречу ему выходил самец и вступал в поединок с пришельцем, защищая свои права на важенок. Во время боя ременная петля запутывалась в рогах дикого оленя, и он оказывался привязанным к домашнему. Тогда охотник мог приблизиться на удобное расстояние и стрелять. Известна была охота с помощью луков-самострелов, установленных на оленьих тропах.
Очень эффективна была охота на переправах, так называемая поколка. Дикие олени в ходе миграций пересекали реки в одних и тех же местах. Здесь их подстерегали охотники. Когда олени входили в воду, охотники выплывали на лодках и кололи оленей копьями, точнее - хореями со специально надетыми железными наконечниками. Ниже по течению другая группа людей вылавливала убитых оленей и обрабатывала туши. Такая охота давала запас мяса и шкур на долгое время.
Среди пушных зверей наиболее частой добычей на Ямале был песец. Его ловили с помощью деревянных ловушек - пасти и кулёмы. Позже стали преобладать железные капканы, купленные у русских купцов. На ровной открытой местности практиковалось также преследование или коллективный загон песцов на оленьих упряжках. Такими же способами, но гораздо реже, добывали лисиц. Зимой в лесных районах ненцы охотились на белку, горностая и росомаху. Благодаря торговым связям с Россией в тундре появились ружья, которые вытеснили луки и копья.
Значимой для ненцев всегда была охота на птиц. Наиболее важным был весенний промысел линных уток и гусей. Птицы в этот период не могут летать, и часть охотников выгоняют их на открытое пространство, а другие бьют дичь палками либо ловят руками. Таким способом заготавливают много гусей и уток, часть добычи запасают впрок.
На Ямале с древней, досамодийской, эпохи сохранилась также охота на морского зверя в прибрежных районах. Добывали нерпу, морского зайца, белуху, тюленя и моржа. Для охоты применяли белый маскировочный щиток, установленный на лыжи, за ним прятался охотник, подползая к животному.
Кроме того, ямальские ненцы применяли оригинальный способ охоты: охотники шли на промысел вдвоем, пока один отвлекал внимание зверя, другой, прикрываясь маскировочным щитком, приближался на расстояние выстрела. На побережье, хотя и не часто, практиковали индивидуальную охоту на белого медведя из-за его ценной шкуры и сала.
Летом важную роль в хозяйстве ненцев играла и играет рыбная ловля. Традиционными орудиями лова служили неводы и ставные сети. Неводы снабжались поплавками из дерева или бересты и грузилами в виде камней или кусков оленьего рога. Ставные сети применялись в небольших реках. Известно было ненцам перегораживание речек плетеными из прутьев запорами. В отверстие, оставленное в запоре, устанавливалась морда (гимга). Применялся этот способ ненцами, ведущими оседлый образ жизни, кочевники такой возможности не имели.
К древним формам хозяйства можно отнести собирательство. Заготавливали главным образом ягоды - морошку, голубику, бруснику, а также дикий лук, утиные и гусиные яйца. Грибы в прошлом не ели, считая их оленьей едой. В большом количестве собирали пахучие травы для приготовления чая.
Даже после появления покупного травы часто добавлялись к заварке. В условиях дефицита витаминов собирательство играло большую роль в формировании рациона питания.
Современная материальная культура ямальских ненцев формировалась в суровых условиях Севера и максимально им соответствовала. Основным средством передвижения являлась ненецкая оленья упряжка, наиболее развитое и удобное транспортное средство тундровых оленеводов. В некоторых прибрежных районах до недавнего времени сохранялись собачьи упряжки. Ими пользовались безоленные охотники и рыболовы. Лыжи у ненцев известны двух типов: лыжи-голицы и лыжи-подволоки, подбитые оленьим камусом. Они крепились на ноге с помощью двух ремней, охватывающих носок и пятку, и использовались в основном во время охоты в лесных районах и редко - для пастьбы оленей. Ходили на лыжах без палок. Летом передвигались не только на оленьих упряжках, но и по воде - на лодках. Наиболее древним типом является лодка, выдолбленная из целого ствола дерева. Она была довольно легкой и управлялась с помощью двухлопастного весла. Другой тип, более поздний, - лодка, шитая из досок.
Она двигалась при помощи гребных весел. К классическим элементам оленеводческой материальной культуры относится ненецкий чум - незаменимое жилище тундровых кочевников. Жерди для каркаса чума заготавливаются в лесных районах, а покрышки представляют собой большие полотнища, сшитые из нескольких шкур оленя. Чум довольно быстро собирается и разбирается, что важно во время перекочевок с короткими остановками. Причем делают это женщины. Они, как правило, являются и собственницами чумов, получая их в приданое от своих родителей. Особенности ненецкого чума подробно описаны В. Чернецовым и Л. Хомич.